— Помогай, дорогая, — сказал отец и добавил: Будьте оба внимательны.
— Правильно, — сказал мать оживленно. — Я натерпелась от этих ураганов — это одна из причин, по которым я покинула Восточное побережье. Я знаю, каково это. Езжай в глубь страны и позвони нам, как только сможешь. Правда, вероятно, телефонные линии будут перегружены и…
— Марта!!! — голос Стюарта Бекетта стал еще строже.
— Знаю, знаю. Хорошо, дорогая, не останавливайся, пока не будешь в безопасности.
— Обещаю, не волнуйся. — Карен улыбнулась в трубку. Несмотря на то что родители, как и любые другие родители, могли свести с ума, она их нежно любила. Разлука с ними была одним из минусов ее проживания в Южной Каролине. — Я позвоню, как только смогу.
После очередного повторения «Будь осторожна» она отключила телефон и сунула его в сумочку. Прислушиваясь к визгу шин по скользкому шоссе и грохоту дождевых капель, ударяющих по автомобилю, Карен повернула голову и внимательно посмотрела на Сэма.
— Зачем ты это сделал?
— Что?
— Уведомил родителей, что ты со мной в машине.
Он пожал плечами:
— Не знал, что мне полагается скрываться.
— Тебе не полагается скрываться, — проворчала она. — Только они сразу захотят знать, что происходит, и…
— А ты не хочешь рассказывать им то, что хотела рассказать мне, так ведь?
Она слегка напряглась от его колкого тона.
— Сэм, я сказала тебе, что у меня были причины порвать с тобой.
— Точно, ты так сказала. Но к несчастью, не посчитала нужным объяснить мне, каковы они.
— Это имеет значение?
— Да, черт побери! — Он почти кричал, потом сдержал себя и понизил голос:
— Постарайся понять, я не хочу повторения этого.
— Думаешь, я хочу?
Сэм тряхнул головой:
— Не знаю.
Напряжение в салоне машины стало почти осязаемо.
Желудок Карен сжался, а сердце заболело.
Совсем недавно им было так хорошо вместе, а сейчас…
— Итак, — сказал Сэм, резко изменив тему, как твои родители?
Ладно, подумала она, нужно соблюдать приличия. Нужно быть вежливой. В конце концов, неизвестно, как долго им придется быть вместе, в такой ситуации неразумно раздражаться.
Бессмысленно делать друг другу больнее, чем они уже сделали.
— У них все хорошо, — сказала она, изучая Сэма. В свете огней приборной доски его профиль выглядел суровым, как будто высеченным из камня. Но Карен прекрасно помнила, как легко его суровость переходила в улыбку. Занервничав, она потянулась за конфетой, развернула ее и сунула в рот.
— Твоя мама все еще уговаривает тебя переехать в Калифорнию?
