Распространители отчего-то совсем не общались друг с другом, будто не имели четко поделенных территорий, и их интересы пересекались, вызывая финансовые потери.
Слава подъехал на типографском минивэне, чтобы показать приятелю, собирающемуся дать большую, долгосрочную и дорогую рекламу, что газеты действительно разносят по почтовым ящикам и что тираж ни капли не занижен. Увидев Любу с коляской, ощутил, как пересохло в горле и земля пошатнулась. Приятель, грубый, с жирной толстой шеей и золотой печаткой на мизинце, что-то съехидничал насчет эксплуатации труда беременных африканок, и все брезгливо покосились на нее, а сама Люба была так рада видеть Славу, что привычно пропустила гадость мимо ушей.
Приятель никуда не спешил и с видом матерого старого опера заглядывал в пачки с газетами, засунув руки в карманы и набычившись, провожал взглядом ребят, что носили их из автомобиля. Люба хотела получить свою пачку раньше всех и уйти поскорее, но Слава коротко остановил ее, незаметно и ловко сжав ее руку, как папа, и легонько оттолкнул себе за спину, продолжая наблюдать за разгрузкой. — Подожди, поговорить надо.
В бизнес-центре класса «А» на Подоле по соседству с Вадькиным офисом расположилось представительство днепропетровской инвестиционной компании, принадлежащей его хорошему другу. Людей там работало немного, топ-менеджемент находился между собой в дружественных отношениях, все друг друга знали и иногда даже ходили вечерами на неформальные корпоративы в близлежащие «Хуторок», «Аризону», «Мимино» и «011». Главного юриста в той конторе звали Людмилой. Это была высокая, где-то метр семьдесят шесть, спортивного телосложения, активная женщина тридцати пяти лет, любительница твидовых брючных костюмов, строгих туфель на низком каблуке и шелковых блузок кофейных тонов. Она была очень умная и сильная — такая, что решит все проблемы, — и со взглядом взрослой отличницы, уставшей и готовой, хотя и без особого желания, помочь в любой момент. У нее всегда была одна и та же прическа — темные мелкие кудряшки, доходящие до середины скулы, сдобренные чем-то таким, отчего всегда казались мокрыми. Тонкие длинные губы, сложенные в улыбку, с какой обычно встречают дурную весть. Карие глаза необычной миндалевидной формы и накрашены так, что в сочетании с густым слоем тонального крема придавали ей древний царственный облик египетских времен.
Из всех чужих сотрудников Людмила вызывала у Вадика чуть ли не наибольшую симпатию, так как была работником высоко дисциплинированным, тактичным, говорила всегда по существу и умела лихо разруливать всевозможные проблемы, будто это и не проблемы вовсе — ухмыльнувшись и с таким вот характерным, мужественным и задорным кивком, — дескать, не боись, Игорь Николаевич, и вы, Вадим Александрович, не смотрите так: все получится!
