— Вы Григорий Форконе?
— Я, что вам угодно?
— Следуйте за мной и позаботьтесь о спасении вашей души, исповедуйте ваши грехи вот этому благочестивому отцу, — сказал начальник, указывая на капуцина, стоявшего близ виселицы.
— Как позаботиться о душе? Зачем? — вскричал Форконе, ничего не понимая.
— Вы должны умереть.
— Как я?! За что?
В эту минуту сбиры бросились на Форконе и скрутили ему руки назад.
— Боже великий, мой муж! — заголосила супруга трактирщика. — За что вы его связали?
— За то, что не исполнил закон, утвержденный папою, не отпустил бедным людям полбутылки вина, — отвечал равнодушно начальник.
— О я несчастная!.. Долго вы его продержите в тюрьме?
— Ни одного дня, даже часа, — отвечал начальник, — можете быть уверены.
Несчастная женщина вскрикнула и упала в обморок. Все это произошло скорее, чем мы рассказали. Форконе до такой степени испугался, что на него нашел столбняк, казалось, он ничего не понимал, что вокруг него делается.
В это время к нему подошел капуцин и стал шептать, чтобы раскаялся в грехах и приготовился к смерти.
Эти слова вывели приговоренного из оцепенения.
— Мне раскаяться? Да в чем, спрашиваю я вас, — вскричал он не своим голосом, делая усилия, чтобы порвать веревки, которыми был связан. — Раскаяться в том, что я сказал одно неосторожное слово? Будьте же все вы прокляты с вашим папою и его правосудием!
— Припомни хорошенько все твои дела, — говорил тихим торжественным голосом капуцин, — и ты сознаешь все грехи твои, ты сам увидишь, что приговорен к смерти не за неосторожное слово. Припомни, как ты в замке Браччиано зарезал беззащитного по приказанию Людовика Орсини…
Экс-бандит затрясся всем телом.
— А Юлий Савелли, — продолжал капуцин, — убитый тобой в то время, когда выходил из дома своей возлюбленной… А Викентий Вителли, которого твои сообщники смертельно ранили, а ты его докончил. Припомни все это, и ты убедишься, что тебя отправляют на виселицу не за одно неосторожное слово.
— Боже! Этот голос и эти блестящие глаза! — вскричал Григорий. — Я их узнаю! Ты тот самый монах, который был у меня вчера в остерии и спрашивал полбутылки вина!..
— Но кроме вчерашнего дня мы с тобой, Форконе, встречались и прежде, — говорил капуцин. — Припомни того монаха, который на коленях молил тебя помочь ему отыскать убийц Франциска Перетти, его племянника…
Приговоренный отшатнулся назад, вся его фигура изобразила страшный ужас, бледными губами он прошептал:
— Кардинал Монтальто! Сикст V!
