— Хорошо, мистер Уэймен, — сказал инспектор живо. — Полагаю, мы можем получить подтверждение всему этому.
— Мэрделл может подтвердить, что я был у него на пристани. Но это было несколько позже времени, которое вас интересует. Должно быть, после пяти. Это вас совершенно не удовлетворяет, не так ли, инспектор?
— Надеюсь, мы смолсем уточнить, мистер Уэймен.
В вежливом тоне инспектора прозвучали металлические нотки, и они не остались незамеченными молодым архитектором. Он сел на подлокотник кресла.
— Серьезно, кому понадобилось убивать девчонку? — спросил он.
— У вас нет никаких предположений, мистер Уэймен?
— Ну, если экспромтом, то я бы сказал, что это ваша плодовитая писательница. Вы только взгляните на ее пурпурное одеяние! От творческих завихрений в ее котелке могла возникнуть мысль, что настоящее убийство было бы куда эффектнее поддельного. Ну, как?
— Вы это серьезно, мистер Уэймен?
— Это единственное, что я могу предположить.
— Я хотел бы спросить вас еще об одном, мистер Уэймен. Вы видели леди Стаббс сегодня пополудни?
— Конечно. Ее все видели. Вырядилась, как манекен!
— Когда вы ее видели в последний раз?
— Точно не помню. Пожалуй, в половине четвертого или без четверти четыре… все принимала эффектные позы на лужайке.
— И после того вы ее не видели?
— Нет. А что?
— Меня это интересует, потому что после четырех часов, кажется, ее никто не видел. Леди Стаббс исчезла, мистер Уэймен.
— Исчезла? Наша Хэтти?
— Это вас удивляет?
— Да, очень… Интересно, что она задумала?
— Вы хорошо знаете леди Стаббс, мистер Уэймен?
— Я здесь всего лишь пятый день, а прежде я никогда ее не встречал.
— У вас уже сложилось о ней какое-нибудь мнение?
— Я бы сказал, она себе на уме и своего не упустит, — ответил Майкл Уэймен сухо. — Очень колоритная женщина и знает, как извлечь из этого выгоду.
— Но в умственном отношении не очень активна? Это верно?
— Это зависит от того, что вы подразумеваете под словом «умственный», — отвечал Майкл Уэймен.
— Нельзя сказать, что интеллигентна. Но если вы считаете, что у нее не хватает, вы ошибаетесь. Я бы сказал, — добавил он с горечью, — в голове у нее больше, чем у других.
Инспектор вскинул брови.
— Но ваше утверждение противоречит общему мнению о ней.
— Ей почему-то нравится притворяться слабоумной дурочкой. Не знаю, почему, но, как я уже сказал, по-моему, она умнее других.
Инспектор некоторое время изучающе смотрел на него, затем сказал:
— Вы на самом деле не можете уточнить время и место своего пребывания в интересующий нас период?
