Платонов и особенно обэриуты, которые «отважно стирали границу между смехом и серьезностью, гротеском и жиз-неподобием» [Новиков 1989:238]. Иногда мы даже сознательно вторгались «на чужую территорию» — если это позволяло сделать интересные лингвистические наблюдения.
Еще одно уточнение. Мы будем говорить о языковой шутке в широком понимании. Есть более узкое понимание термина языковая шутка, противопоставляющее шутку с одной стороны балагурству, с другой — остроте. Балагурство
непритязательно, оно не связано с решением каких-то смысловых задач — в отличие от шутки и остроты (некоторые теоретики комического, напр. Кирхманн, формулируют это различие как различие между «низменно-комическим» и «тонко-комическим» (см. [Пропп 1997: 15—21])). По мнению Д. С. Лихачева, балагурство особенно характерно для древнерусского юмора,— «одна из национальных русских форм смеха, в которой значительная доля принадлежит “лингвистической” его стороне. Балагурство разрушает значение слов и коверкает их внешнюю форму» [Лихачев —Панченко —Понырко 1984: 21], оно служит «обнажению слова, по преимуществу его обессмысливающему» [Лихачев 1979]. Шутку и остроту (как проявления словесного юмора) толковые словари не различают. У теоретиков комического есть, однако, тенденция их разграничивать. По мнению некоторых исследователей, шутка отличается от остроты тем, что в шутке смысл не должен быть новым и ценным. По выражению 3. Фрейда, остроту создают, шутку—находят [Фрейд 1925: 243]. Поскольку для нас содержательная, смысловая сторона отходит на задний план, а в центре внимания оказываются проблемы чисто лингвистические, мы будем придерживаться широкого понимания термина языковая шутка—тем более, что разграничение балагурства, шутки и остроты достаточно условно и неопределенно (ср. замечания В. Я. Проппа о затруднительности разграничения «высокого» и «грубого» юмора [Пропп 1997: 17 исл.]).
Итак, объектом нашего исследования будет языковая шутка, т. е. словесная форма комического. Здесь возникает новый вопрос — о природе комического и, в частности, языковой шутки. Этому вопросу будет посвящен следующий раздел нашей работы.
О природе комического
Юмор — один из элементов гения.
Гёте
Не забывайте, что юмор —черта богов!..
Нет ничего серьезнее глубокого юмора. Б. Шоу
Что мелко в серьезной форме, то может быть глубоко в остроумной.
Г. КЛихтенберг
Мы не льстим себя надеждой внести вклад в теорию комического, но обойти эту проблему молчанием мы, понятное дело, тоже не могли. Ограничимся несколькими краткими замечаниями.
