Магда продолжала кружиться вокруг разноцветными жидкостями. С потолка свешивались звериные шкуры, да так густо, что заслоняли почти весь свет единственной масляной лампы, которая болталась меж них на веревке. В дальнем углу, рядом с постелью, стопкой лежали старинные книги с замусоленными, измятыми страницами, в засаленных переплетах. Повсюду на полу были расставлены чашки с игральными костями, птичьими костями для гадания и прочей мелочью.
В изголовье постели вистани стояла довольно большая позолоченная клетка такого большого размера, что в ней мог бы поместиться трехгодовалый ребенок. Прутья клетки были частыми и довольно толстыми. Дно клетки было по всему периметру обвито гибкими телами змей, отлитыми из серебра. Граненые головки рептилий поднимались к прутьям. Крышка клетки тоже была выполнена в форме одной толстой змеи, свернувшейся кольцом. В пасти змея держала массивное кольцо, за которое клетку можно было переносить или подвешивать. Сот видел подобные клетки у себя на Кринне – там в них держали экзотических ярких птиц, однако тварь, сидевшая в клетке старухи, отнюдь не была столь же приятной на вид.
– Я вижу, тебе нравится мой цыпленочек, – заметила мадам Гирани. С этими словами она провела по прутьям клетки черенком попавшейся ей под руки метлы.
Тварь завизжала пронзительно, как поросенок, однако в голосе ее была злоба. Тем временем тварь разразилась целой фразой невнятно произнесенных слов на каком-то неизвестном Соту языке. Обхватив прутья клетки коричневыми кулачками и гибкими, длинными пальцами ног, тварь повисла на решетке и затрясла ее с такой силой, что клетка закачалась и затанцевала на дощатом днище фургона. За спиной твари обнаружились оперенные крылышки, размером не больше голубиных, которыми маленький уродец отчаянно хлопал в тесном пространстве клетки. Тело его было покрыто треугольными чешуями, а заплывшее жиром лицо, прижатое к прутьям клетки, не имело ни носа, ни ушей. У твари был только один глаз, налившийся кровью, да огромный слюнявый рот.
– Давным-давно мне отдал его один колдун в обмен на кое-какую информацию, – пожала плечами мадам Гирани. – Я до сих пор не знаю, что это за зверь, однако и тогда и сейчас он разговаривает во сне, выдавая секреты, заклинания и магические слова. Тому колдовству, которое ты видел во время танца, я научилась у него, подслушав его сонное бормотание.
Старуха снова забренчала черенком метлы по прутьям решетки, и пленное существо изрыгнуло длинную, исполненную ненависти тираду. Мадам Гирани лишь усмехнулась и набросила на клетку одеяло. Некоторое время из-под него еще доносились возмущенные вопли, затем все стихло.
