— Харолд по почерку легко установит, кто автор письма. — У Хелен от страха округлились глаза.
— Никогда, — рассмеялся Джон. — Видишь ли, у меня очень неразборчивый почерк, поэтому из уважения к тем, кто вынужден читать мои послания, я печатаю их на машинке.
— Джон, я все равно дрожу от страха! Если уж Харолд не поленился прислать в эту глухомань людей, чтобы найти меня…
— Да его заставила сделать это уязвленная мужская гордость! — Джон старался развеять волнение Хелен. — Ты же выставила его перед американцами круглым дураком, накормив своим пудингом. Может случиться, что люди Харолда, приходившие сюда, будут следить в ближайшие дня два за домом, так что тебе придется посидеть в заточении, пока им не надоест это занятие и они уберутся восвояси. Поездку в магазин за одеждой придется отложить. Минуту, — сказал он вдруг, словно вспомнив о чем-то, и решительно направился к стенному шкафу. — Вот, — радостно воскликнул Джон, распахивая дверцы шкафа, в котором висела женская одежда. — Не знаю, подойдет ли тебе что-нибудь, но можешь перемерить хоть весь гардероб.
Однако Хелен уже не слушала его. Она опустила голову, чтобы Джон не мог видеть ее лица. Унижение и злоба закипали у нее в душе. Как можно быть такой наивной и вообразить бог знает что? Джон совершенно по-другому смотрит на их отношения, если смеет запросто предлагать ей одежду женщины, которая обитала в этой самой спальне и, конечно, в его постели.
— Что случилось? — растерялся Джон.
— Я не могу надеть платье, принадлежащее другой, — сказала Хелен ледяным тоном.
— Другой… — повторил Джон в полном недоумении. Но, быстро сообразив, в чем дело, улыбнулся. — Думаю, Луиза не будет возражать.
— Луиза?.. Так это ее одежда? — В голосе Хелен слышалось явное облегчение.
— Ее, ее, — заверил Джон. — Моя сестрица теперь, увы, не такая стройная, как ты, но, возможно, что-нибудь подходящее найдется. Да, кстати, — с наигранной строгостью добавил он, — кроме Луизы и ее девочек, ты — единственная женщина, которая… Черт! — досадливо проворчал он, когда зазвонил телефон в гостиной. — Извини, но мне придется взять трубку, так как я жду ответа на свой запрос по делам Харолда.
Что он хотел сказать? — мучилась вопросом Хелен, когда Джон вышел. Что я единственная женщина, кроме его сестры и племянниц, которую он пригласил сюда? Или я единственная, кому он предложил гардероб сестры?
Прекрати, одернула она себя, не выдумывай того, чего Джон не собирался говорить. Но Хелен вынуждена была признать, что никогда еще не желала ничего так страстно, как остаться здесь, в этом доме-башне, с Джоном.
