* * *
На этот раз во сне я оказываюсь на лаиттиэн — туманной тропе. Я блуждаю в тумане междумирья. Ноги по щиколотку погружаются в ничто.
Без защитных заклятий туман начинает высасывать Силу. Хочу воззвать к Двуликой, но не могу. Конечно, ведь здесь нет Жизни и Смерти, а случайные путники лишь гости.
Накатывает паника. Я не сид и не гильдийский маг, чтобы самой вырваться из этого не-места и не-времени. Простые люди не умеют сами перемещаться по Тропе.
Зато я догадываюсь, из-за кого я оказалась тут.
Вдали раздается топот копыт, приглушенный туманом. Наконец, показывается огромный черный конь, на спине которого восседает Рейвен. Он спешивается и подходит, ведя на поводу коня.
— Твигги, где ты? — спрашивает он и берет меня за руку.
— На Тропе и в нашем общем сне. А вы как думаете, где мы? — говорю абсолютно серьезно, вдруг это иллюзия.
— Я не о том. Где ты находишься сейчас? Я почти не чувствую тебя. Только в снах… — говорит сид.
— Я в малом летнем дворце Герцогов Ламары. Наверное, маги установили мощную защиту. — «Слишком мощную даже для сида». Не говорю этого вслух, чтобы не разгневать его.
— Послушай меня, — мужчина крепко сжимает мою ладонь. — Срочно все бросай и уезжай оттуда, — почти рычит сид. Он выглядит по-настоящему обеспокоенным.
— Не могу. Завтра никто из слуг и гостей не войдет и не выйдет из дворца. Так будет до окончания торжеств.
— Ты должна найти способ. Или постарайся находиться подальше во время выступления.
— Это невозможно. Если моим друзьям угрожает опасность, я должна быть рядом и помочь им. Мое искусство требует спасти их жизни. — Я давно приняла решение и сейчас просто озвучила его вслух.
Смотрю на него. На его лице снова маска надменной невозмутимости. Сволочь. Ты с самого начала знал о покушении. Кто ты, «Рейвен»?
— Я не могу потерять тебя.
Он прижимает меня к себе почти до боли. Чувствую его пульс, как свой собственный. Меня бросает в жар.
— Пожалуйста… — сама не знаю, о чем прошу, на что даю разрешение. Хочу утонуть в его глазах.
— Твигги. Масиан сеар ке. — «Та, кого жажду». Он припадает к источнику. Говорят, это сиды придумали поцелуи. Его руки жестоки, а губы — на удивление нежные.
С трудом отдышавшись, чувствую, что снова способна говорить. И стоять на подгибающихся ногах.
— Неужели я так дорога для данны? — Я удивлена.
— Не обольщайся, человечка, — усмехается он. — Ты мне интересна. А пока это так, ты будешь жить.
