– У вас нет телефонной кабины? То, что мне нужно передать…
– Об этом не беспокойтесь, я подслушивать не буду! Мы себя тоже уважаем, не как-нибудь.
Удача была на стороне Альдо, и спустя пять минут он услышал хмурый голос Ланглуа:
– Это вы, Морозини? Мне уже сказали, что вы звоните. И в какую очередную авантюру вы ввязались? Честно слово, мне кажется…
– Дайте мне вставить слово, комиссар, и вы все узнаете. Вчера вечером жена Мишеля Бертье, журналиста из «Фигаро», обратилась ко мне за помощью. Ее муж, уехавший три дня назад, исчез. За это время он ни разу ей не позвонил.
– Куда он поехал?
– Его вызвал некий Дюмен, бывший слуга ван Тильдена, сообщив, будто у него есть доказательства того, что его хозяин не кончал жизнь самоубийством. Естественно, Бертье выехал немедленно, и мы последовали за ним…
– «Мы» – это вы и Видаль-Пеликорн?
– Разумеется, кто же еще? Так вот, Бертье в самом деле приехал в деревню. Видели, как он проезжал на машине, потом слышали, как он уезжал. На следующее утро Дюмена нашли мертвым, а Бертье исчез. Вы что-то слышали об этой истории?
– Нет, не слышал. Местные происшествия редко когда до нас доходят.
– Местные?! Смерть миллиардера, смерть его слуги, исчезновение репортера «Фигаро», подозреваемого в убийстве и бегстве? Я бы не стал определять это как местные события!
– Да, конечно, можно посмотреть и так. А что говорит полиция Шинона?
– Пока не знаю, но думаю, что мы в скором времени познакомимся с инспектором Желе. Он все подозревает Бертье и всех приезжих незнакомцев…
Раскатистый смех на другом конце провода чувствительно задел Морозини.
– Рад вас повеселить, но не вижу, что смешного я сказал.
– Сейчас поймете. Как, вы сказали, фамилия этого инспектора?
– Желе.
– Чудная фамилия. Думаю, что вы пошли красными пятнами при одной только мысли о том, что вам предстоит знакомство с точной копией славного комиссара Лемерсье. Так или нет?
– Так, – мрачно согласился Морозини. – Но вряд ли это повод для большой радости. Предположение, что ван Тильден убит тоже, по-моему, не должно вызывать столь откровенного веселья у главного начальника с набережной Орфевр, черт побери!
– Нет, не вызывает, вы правы. Я сейчас…
Альдо не услышал продолжения: здоровенная ручища, похожая на валек прачек, но только покрытый черными волосами, нажала на рычаг. А окно, единственный источник света в баре, оказалось загороженным здоровенным детиной с бородой и усами, впрочем, одетым во вполне приличный костюм. Детина смотрел на Альдо со свирепой улыбкой, сверля его глазами недовольной План-Крепэн.
