Тут поднялся сильный ветер, и через западное окно горницы влетело Солнце – старичок с золотой головой.
– Чую, чую дух человечий! – говорит. – Кто это у тебя тут, матушка?
– Ах ты, дневная звезда! Кто же тут может быть, чтоб ты да не увидел его? Шатаешься день-деньской по белу свету, диво ли, что тебе и дома чудится человечий дух?
Старичок ничего не ответил и сел ужинать.
После ужина положил он свою золотую голову старушке на колени и задремал. Увидела старушка, что он спит, вырвала у него один золотой волос и бросила на пол, – волосок зазвенел, как струна.
– Ты чего, матушка? – проснулся старец.
– Ничего, сыночек, ничего; просто задремала я и видела странный сон.
– Что же тебе приснилось?
– А снился мне город, где прежде был колодец с живой водой; больной человек выпьет ее – и выздоровеет, а мертвый – оживет. Но вот уж двадцать лет, как вода ушла; знать бы – вернется ли она?
– Чего проще: сидит в том колодце на роднике жаба, не дает воде течь; пусть жабу убьют, вычистят колодец и потечет вода, как и прежде текла.
Уснул старик снова, а крестная вырвала второй золотой волос и бросила его на пол.
– Ты чего, матушка?
– Ничего, сыночек, ничего! Задремала я и привиделось мне странное. Будто в одном городе росла яблоня и приносила молодильные яблоки; съест одно яблочко старый человек и помолодеет. Но вот уж двадцать лет не родила яблоня ни одного яблочка; есть ли помощь от этой беды?
– Той беде помочь легко. Под яблоней змея лежит, силу ее берет, змею надо убить, а яблоню в другое место пересадить, и на ней, как и прежде, будут яблоки родиться.
Старик опять уснул, и старушка вырвала у него третий золотой волос.
– Матушка, что ж ты мне спать не даешь? – с досадой сказал он и собрался встать.
– Лежи, сыночек, лежи! Не сердись, я нечаянно тебя разбудила. Задремала я и опять увидела странный сон. Будто есть на черном море перевозчик; двадцать лет перевозит он там людей, и никто не приходит сменить его. Когда же будет конец его работе?
– Вот глупой матери сын! Пусть он отдаст весло в руки другому, а сам выскочит на берег, тогда тот и останется перевозчиком. А теперь дай мне поспать: завтра мне чуть свет вставать да осушать слезы, что проливает по ночам королевская дочь по своему мужу, сыну углежога, которого король послал за моими тремя золотыми волосками.
Утром поднялся сильный ветер, и на коленях старой матушки вместо старичка проснулось красивое золотоволосое дитя – божье Солнышко, простилось с матушкой и вылетело через восточное окно. Старушка сняла крышку с кадушки и сказала Плавутичу:
