— Что ещё за фокусы может выдать это чудовище? — бросил через плечо Бейлсар. Петух, схватив в руки валявшийся у стены ржавый меч, хмыкнул:
— Да в принципе ничего. Если не считать того, что в ближнем бою он использует все возможные подлые трюки. Хотя до Свиньи ему ещё далеко. Тому так вообще неведомо понятие чести. Одна проблема — Крыса люто ненавидит всех женщин. Потому Мишка, прошу, отойди к нам.
— Да прекратите вы меня так обзывать! — крикнула Микаэла и едва не пропустила удар противника. Крыса разрезал воздух в считанных сантиметрах от её горла, и девушка едва успела развернуться. Видимо, убийца был в ярости. Его зрачки расширились настолько, что глаза, казалось, стали полностью чёрными. Оскалившись, Крыса процедил сквозь зубы:
— Умри, чёртова Азабель!
Микаэла на мгновение опешила, услышав это имя. Знакомое… Где она могла его слышать? Точно, в деревне, на празднике. Так звали женщину, которая изуродовала лицо Крысы, и которую он потом зверски убил. Чтож, Микаэле совсем не хотелось такой же участи. Бросившись бежать от спятившего убийцы, она закричала во всё горло:
— Старик! Неа! На улицу, быстро! У него, видимо, крыша поехала!
— Какая крыша? — удивлённо захлопал глазами Петух, запрокинув голову. Потолок вроде был на месте, никуда не съехал…
Микаэла, глухо рыкнув, схватила юношу за руку и потащила в сторону выхода. Снова бесконечные переходы, лестницы и голодные взгляды прячущихся в тени убийц. Но вот беглецы вылетели на улицу, на главную площадь, и их тут же обступили со всех сторон. Микаэла испуганно отшатнулась назад и едва не натолкнулась на другого убийцу, обнажившего меч. Враги были со всех сторон.
— Они не выглядят дружелюбно, — заметил Неа, сжимая в руках меч. — Если бы у меня были мои кастеты… С мечами я обращаюсь хуже.
— Соланар и Цах рядом. Они должны вот-вот войти в город, — крикнул Бейлсар, отступая назад. Кажется, волшебник совсем не собирался использовать свои магические силы. В этот момент Микаэле хотелось пнуть его, жаль только старик находился слишком далеко. А то, может быть, в Бейлсаре проснулась бы совесть. Или хотя бы чувство самосохранения.
Ближайший убийца резко бросился в атаку, и Микаэла оказалась бы в большой опасности, если бы Петух не парировал выпад мечом. Оружие едва не вылетело из его рук, и рыжеволосый юноша скрипнул зубами от напряжения. Едва заставив противника отступить, Неа крикнул:
— Чёрт, мы так долго не протянем. У меня адски болит грудь и правая рука. А меч двуручный, его в левую не возьмёшь.
