Однако это идеальная картина. Начнем с того, что в обществе никогда не было равных условий для всех. В царской России существовали сословные различия, ставившие в неравные условия сначала крепостного, а затем безземельного крестьянина, рабочего, разночинца и помещика или промышленника. В Советской России всегда были различные условия для тех, кто принадлежал номенклатуре, получавшей лучшие квартиры, зарплату в конвертах, пользовавшейся распределителями, спецсанаториями и другими благами. Безусловно, эти различия – существенно меньшие, чем те, которые были до того или наступили теперь. В постсоветской России различия усугубились настолько, что три четверти населения оказались за пределами бедности, а значит, имеют равные стартовые условия только на уровне продажи собственной рабочей силы, но не для участия в реализации позитивных целей. Отсутствие в обществе социальных проектов, позволяющих гражданам конкурировать в честной борьбе, превращает его в криминальное.
Соответственно сдвигам в обществе меняется и группа поддержки. Она всегда связана с кругом людей, которые воспитывали или воспитывались вместе, поэтому и отражает проблемы общества. Криминальное общество порождает криминальный путь поддержки со всеми вытекающими последствиями. Не человеческие качества и отношения, а потребности криминального бизнеса и его законы формируют правила поддержки одних людей и уничтожения других.
Подобная невозможность почувствовать значимость за счет собственных усилий приводит к потребности услышать или ощутить ее из оценок окружающих, необязательно близких. Чем менее возможности утвердиться в собственной значимости реализацией творческих проектов, тем сильнее зависимость от оценки других.
Общественное мнение предъявляет высокие требования к россиянину: он должен иметь жилье, хорошо зарабатывать, при этом быть сильным и мужественным, честным, нежным. Выполнить одновременно все эти требования невозможно для человека любого уровня. Хорошо зарабатывать и быть честным и нежным – не сочетаемые параметры в обществе, где основные средства движутся вне бюджета государства.
Невозможность соответствовать этим нереальным требованиям у одних людей формирует низкую самооценку, а у других – стремление доказать «им», что я что-то значу, а потому – лучше других. В последнем случае усилия будут направлены не на то, чтобы свершения помогали собственному росту, отвечали личным целям, а на то, чтобы переплюнуть кого-то, доказать кому-то. Не постановка собственных, независимых от других целей, а попытка догнать или перегнать тех, с кем начинал, учился и т. д. Тогда каждый шаг оценивается не по тому, нужно мне это или не нужно, что оно дает мне, а по тому, как я выгляжу в глазах окружающих.
