Фергюсон в отключке.
— Эй! Что случилось? — орет бармен над моим правым плечом.
Стеф уже на полу, поднимает Фергюсона, но он без сознания, голова болтается.
— Перебрал! — кричит она бармену.
— Все в порядке? — обеспокоенно спрашивает тот. Лишняя ответственность ему не нужна. Он воображает, как на допросе злые следователи станут намекать, что он отпустил нам слишком много спиртного.
— Все нормально, — хором отвечаем Стеф и я.
— Может, вызвать «скорую»? — тревожно предлагает бармен.
— Нет, он с нами. Мы его заберем. — Стеф уже положила руку Фергюсона себе на шею и кивает мне, чтобы я зашла с другой стороны.
Я мотаю головой.
— Джейн! — шипит Стеф. — БЫСТРО, Джейн!
Что-то в ее голосе подсказывает мне, что лучше помочь. Я нагибаюсь и кладу тяжелую мокрую руку себе на плечо. Пытаюсь встать, но от недостатка физической нагрузки мои ноги совсем ослабели, а Фергюсон все-таки не настолько потерял в весе.
— Ты держишь? Ты, по-моему, вообще не держишь, — хрипит Стеф, поднимая свою половину выше моей.
Фергюсон роняет голову на грудь, хрюкает и моргает, понемногу приходя в себя.
— Ну же, Эд, мы едем домой. — Стеф встряхивает свою половину. — Ты можешь идти?
Фергюсон бормочет что-то невнятное, но ногами шевелит, и держать его становится легче.
— Вот так-то лучше, — подбадривает его Стеф.
— Осторожнее за рулем, — напутствует нас бармен.
— Какого хрена? — кричит Мисси из окна «импалы».
Она явно в бешенстве, но не настолько, чтобы выйти и разобраться. На ее глазах мы подводим Фергюсона к задней двери и загружаем в машину, стукнув лбом о крышу.
— Что там у вас, черт побери, произошло? — орет Мисси, выворачивая шею и сердито глядя на нас.
— Джейн его вырубила, — отвечает Стеф.
— О-о, старушка! — восклицает Рон.
— Трогай! — шипит Стеф. — Я поеду в его машине, за вами.
Голова Фергюсона колотится о спинку кресла. Он что-то лопочет про жареного цыпленка.
Мы возвращаемся в мою квартиру, хотя я решительно против: я хочу отвезти Фергюсона к Рону, но Мисси объясняет, что надо подстроить так, будто Фергюсон поехал добровольно — на случай, если он заявит о похищении.
— О похищении?
Господи!..
— Ну, это вряд ли, — пожимает плечами Мисси, что, однако, меня вовсе не успокаивает.
Затащить Фергюсона наверх — задача не из легких: он еще не совсем очухался, поэтому мы наваливаемся вчетвером. Поднявшись, мы укладываем его обмякшее, пыхтящее тело на диван. Но не успеваю я перевести дух, как Рон залезает в мой холодильник. Видимо, даже самое тяжкое уголовное преступление никак не отражается на его аппетите. Он вынимает буханку хлеба, остатки мяса, горчицу и делает бутерброд прямо во рту: заглатывает целый ломоть хлеба, кусок мяса и заливает туда же горчицу.
