Эх-х…
— Следующий! — рявкает женщина в первом окне, а мужичок, играющий в «Тетрис», по-прежнему не сводит глаз с компьютера.
— Здравствуйте. — Я улыбаюсь и всем своим видом показываю: я дружелюбна, я не психопатка, она должна мне помочь, потому что я милая и веселая. Но с женщиной этот номер не проходит. Она хмурится, работа явно ей осточертела. — Я за пособием.
— Документы? — спрашивает она.
На фотографии потрепанных водительских прав штата Иллинойс я выгляжу на четырнадцать, хотя на самом деле мне там двадцать два. Тогда у меня были короткие торчащие волосы всех цветов радуги, потому что в парикмахерскую я ходила нерегулярно. Теперь они длинные и мелированные, обычно я небрежно завязываю их на макушке. Мой братец Тодд говорит, что с такой прической и длинной шеей я похожа на страуса.
Я снимаю очки, чтобы женщина меня как следует разглядела, и снова улыбаюсь: пусть видит, что я не обиделась на ее резкие манеры.
— Вы здесь не похожи на себя. — Приложив карточку к стеклу, поближе к моему лицу, она скептически вглядывается в мое изображение.
— Это старые права. — От широкой улыбки у меня сводит скулы. Мысленно внушаю ей: «Пожалуйста, проникнись ко мне, я — лапочка».
— У вас есть другое удостоверение личности? — спрашивает женщина с холодным равнодушием к моим попыткам навязаться ей в друзья.
Я запускаю руку в кошелек и достаю квитанцию за газ, но, видимо, этого мало. Тут Рон делает шаг вперед и заявляет:
— Я ручаюсь за нее, Дина, все в порядке.
Он обнимает меня за плечо, я заметно вздрагиваю.
— Рон? Ты? — вскрикивает женщина в окне.
— Собственной персоной, — отвечает Рон, показывая дырку в передних зубах. Рон из тех, кто употребляет такие фразы, как «собственной персоной». Еще он изредка говорит «Чего изволите?» с утрированным шотландским акцентом.
Она откатывается назад на стуле и зовет кого-то из задних кабинок, кого нам не видно:
— Девочки! Тут Рон пришел нас навестить!
Две крупные тетки немедленно подваливают к окну.
— Рон! — кудахчут они. Небольшое стадо буйволиц в платьях от Кэти Ли Джиффорд и дешевых туфлях из кожзаменителя.
— Ты нас чем-нибудь угостишь, дорогой? — спрашивает одна.
Осмотревшись, Рон прикладывает палец к губам. Потом украдкой подсовывает под стекло белый пакетик с таблетками.
Одним быстрым движением — почти незаметно — женщина за столом хватает пакетик, сует его себе в карман и подает мне листок бумаги — чек. На нем написано мое имя и сумма моего хилого пособия: $ 1035.
