После очередного виртуального появления мутного номер два я серьезно задумалась — что-то со мной не так. Пока я в этом не разберусь, то и дальше буду встречать людей, которые «парят мне мозг». Может, все дело в том, что когда-то давно ничего не вышло и я об этом помню?
В это время Танюшка завела роман с бельгийцем, которого звали Pay. Мне казалось, что человек с таким именем просто не может быть серьезным и адекватным. При встрече с ним мои опасения подтвердились.
У Pay были бездонные синие глаза и черные, как смоль, волосы, больше ничего красивого я в нем не обнаружила. Выглядел как восемнадцатилетний юнец, краснеющий, когда замечал, что его рассматривают. Занимался режиссурой клипов и вел соответствующий образ жизни.
— Такие мужчины не пригодны для совместной жизни, — ответила я Танюшке, когда она поинтересовалась моим мнением.
— Таких мужчин можно любить до потери пульса, — улыбнулась подруга.
— Меня смущает, что ключевая фраза здесь «до потери пульса».
Pay не знал, чего хотел. Факт, автоматически свидетельствующий о его принадлежности к «мутным». Танюшка же, напротив, точно знала, что ей необходимо. По крайней мере, была уверена, что Pay ей нужен, как воздух.
Бельгийца я окрестила «творческой личностью» и «культурологией», вкладывая в эти словосочетания максимум негативного смысла. На мой сугубо субъективный взгляд, с творческой личностью нельзя жить. Его можно любить (чаще страдальческой безответной любовью), восхищаться, не понимать, испытывать безумную страсть, с ним можно временами романтично проводить вечера. Но только не жить. Я считаю, что мужчина должен быть серьезен, адекватен, ленив для творческих исканий и уж точно определиться в своих желаниях. Пусть даже его желания будут слегка примитивны.
Танюшке же нравилось, чтобы ей «парили мозг». Роман их развивался бурно, со страстями и громкими скандалами. Виделись они редко, но каждый раз Танюшка теряла голову и с нетерпением ждала новой встречи. Но Pay периодически впадал в депрессии, творческие кризисы и внутренние поиски нового смысла.
Я старалась эти отношения не комментировать, мне еще не простили предыдущей «культурологии». И вообще, какое мне дело, у меня есть свои «мутные типы» в России. А вот когда в коридоре обнаружились мужские туфли сорок третьего размера, я заволновалась.
— Саша, Pay поживет у нас некоторое время? — заискивающе произнесла подруга. — Ты не возражаешь?
— А могу?
Я была недовольна. Одно дело время от времени ночевать, и совсем другое — поселиться в нашей двушке.
