И не то что я была особо разочарована. В общем-то, так и знала. Но знать и надеяться — это не одно и то же. Нас связывает только секс, но ведь я играю в заботливую герлфренд, подавая завтраки в постель и свежие, выглаженные полотенца. Будь добр, и ты подыграй мне. Интим интимом, а все-таки я не кукла Барби…
Утро пятнадцатого февраля, несмотря на слепящее солнце, казалось мне пасмурным. Всю ночь думала о том, что, оказывается, не достойна даже банальной открытки! Злилась, ворочалась и вырывала из-под норвежского друга одеяло. Кроме того, мне еще и на работу идти. Я, значит, дари подарки, всю ночь скачи, и я же еще ходи по утрам на работу! Несправедливая все-таки штука жизнь. Томас вставать отказался. Пришлось оставить ему ключи и завтрак.
К вечеру мое настроение заметно улучшилось, а устроенный в ресторане с подругами девичник, во время которого были перетерты все кости, в том числе и норвежские, привел меня вообще в веселое расположение духа.
Мило шутя и подмигивая подругам, звоню Томасу, пытаясь вернуть ключи:
— Привет! Очень домой попасть хочется. Как думаешь, мне это сегодня удастся?
— А у тебя, что ли, всего одни ключи?
— Нет десять! Выдаю всем попавшимся норвежцам.
— Слушай, ну, я не знаю. Я сейчас занимаюсь и вообще нахожусь на Малостранской. Освобожусь только часов после десяти.
— А мне в десять потом где тебя с моими ключами искать?
— Так я тебе их привезу.
— Ладно, попытаюсь дозвониться Танюшке. Может, хоть она уже дома.
У Танюшки крутился очередной французский роман. И дома ее, конечно же, не было. Впрочем, с французиком они недалеко ушли. Сидели в ресторане в 15 минутах езды от нашего дома. Выбрав из двух зол меньшее, я решила ехать в поисках данного ресторана. Зря.
Те, кто хоть раз был в Праге, знает, что ресторанов и кафе на один квадратный метр здесь тьма-тьмущая. Больше разве что только в Париже. Я живу в Праге, но и для меня большинство заведений — тайна, покрытая мраком. На поиски Тани и ее француза я потратила 40 минут. За это время я замерзла, промокла (я так и не купила себе зонт), разозлилась до полусмерти, села на лавочку и нервно закурила.
— Хватит! — сказала я себе. — Поигрались в студенчество, и достаточно. К двадцати четырем годам можно уже научиться дарить чертовы открытки, вовремя возвращать ключи и проявлять хоть минимум заботы. Экзотический фрукт оказался невкусным.
Добравшись наконец до ресторана и подмигнув Танюше, я заказала сразу три Бехеровки. Выпила все залпом и с удовольствием закурила.
