Ирка, ты что? - всполошился Ар, который первым уловил неспрогнозированные изменения. - Мы же пошутили, не принимай ты так все близко.
- Уйди вон, - устало попросила я вслух, обращаясь ко всем.
- Куда? - вскинул бровь дракон, но в золотых глазах появилась тень беспокойства.
- Для начала мыться, - я отошла к окну, немного подумала и, ощущая полнейшее равнодушие, пошла к постели. Спать хочу. Ну их всех. Глаза закрыть, отрешиться и все.
Судя по тихим шагам, Олли счел за лучшее подчиниться.
Я порылась в сумке, вытащила рубашку мужа, в которой спала, и свои шорты. Быстро переоделась, мимолетно позлорадствовав тому, что блондин будет ощущать на одежде запах Вейла, и забралась под одеяло.
- Ири, - нерешительно окликнула меня рыжая, присаживаясь рядом.
Я подавила в себе детское желание натянуть одеяло до носа, а то и вовсе отвернуться.
- Все хорошо, - приоткрыла глаза и нейтрально улыбнулась. - Кри, я устала. Спокойной ночи.
Огненная не стала настаивать и тоже легла. А я... мне хотелось, чтобы настаивали. Поговорили, дали поругаться, вслед за этим утешили и сказали, что все будет хорошо. Что не хотели обидеть.
Но так себя ведут с детьми. А я взрослая... Взрослые переживают свои проблемы одни. Наверное, зря? Или я просто не хочу взрослеть? Ведь девочки плачут на руках у кого-то, кто их подбадривает, а девушки рыдают в подушку.
Арвиль тоже молчал. Возможно, просто не знал, что сказать.
Дверь тихо отворилась, и по полу еле слышно прошлись босые ноги. Свет был уже выключен, но дракону это ни капли не мешало. Он нерешительно замер возле постели, потом сел на край, оперся спиной о столбик и долго сидел, глядя на серебряную полоску лунного света, что прочертила линию на бездне темного пола.
Время шло... Криона давно уснула. Еще до того, как он пришел.
Я не знаю, о чем думал Златогривый. Я же просто смотрела на него, ведь мне, так же как и мужчине, хватало той малости, что дарила луна.
Смуглое лицо казалось особенно резким в полутьме, не спасало даже то, что волосы дракона сейчас были распущены и светлым покрывалом разметались по плечам и груди. И вдруг я поняла, что никогда его таким не видела. Он всегда был... застегнут на все пуговицы. И в прямом, и в переносном смысле. При всех своих словах, Олли никогда не позволял себе большей вольности, чем легкий флирт. И то, что было сегодня, являлось вершиной его смелости. Если же судить по морали драконов и фейри, то блондин вообще ухаживал на редкость целомудренно.
