Потемкин посмотрел ей вслед и отошел к окну, чтобы скрыть взволновавшие его чувства.
Графиня Клодина все это заметила и осталась довольна.
«Они до сих пор любят друг друга, — сказала она себе. — Дело теперь только в том, чтобы раздуть огонь».
В это время в зале начались танцы.
Графиня подошла к Григорию Александровичу.
— Как вы задумчивы? — сказала она. — Почему вы не танцуете.
— Я никогда не танцую! — отвечал он печально.
— Это теперь говорят все молодые люди… Какие скучные делаются мужчины… Неразговорчивые, серьезные…
— Но если уж дан от Бога серьезный характер.
— Как у вас?
— Да.
— Тогда надо позволить развеселить себя такому капризному существу, как я… Мы ведь с вами старые знакомые, жили когда-то под одной кровлей, хотя виделись довольно редко… Так прочь скуку… Я готова побиться об заклад, что знаю причину ее.
Потемкин побледнел.
— Садитесь здесь со мной. Тут нам никто не помешает и поговорим о вашем, данном от Бога, серьезном характере. Мне сдается, что он явился у вас не особенно давно.
— Вы думаете?
— Да, и знаю даже с какого времени…
— Вот как!
— С тех пор, как княжна Зина вышла замуж.
Григорий Александрович вскочил как ужаленный.
— Что вы… говорите… — начал он, задыхаясь.
— Тише, тише… — засмеялась она. — Я читаю в вашем сердце, как в раскрытой книге. Вы все еще ее любите.
Он схватил ее за руку.
— Ради Бога, замолчите! — бормотал он.
— Кто же нас слышит? И ее ведь здесь нет, она в зале…
— Все равно… если бы вы знали…
— Что?
— Я чувствую, что не могу совладеть с собой… О, говорите, как вы могли узнать тайну, которую я сам от себя скрывал… Может быть, она сама вам сказала?..
— Несчастная Зина ничего не говорила мне… Я просто догадалась…
— Вы назвали ее несчастною?..
— Да, она несчастлива.
— Разве князь…
— Князь обожает ее… Но она его не любит…
— Она его не любит?!
— Она не может любить, потому что ее сердце принадлежит вам, потому что она осталась верной своей первой любви…
— О, замолчите, замолчите…
— Почему? Разве я говорю неправду, разве вы сами не заметили, как она побледнела, встретившись с вами, как она задрожала, кланяясь вам…
— Мне показалось, что она хотела избежать этой встречи.
— Конечно, при такой массе свидетелей она должна была бояться выдать себя.
Григорий Александрович задыхался от волнения. Графиня Клодина положительно пожирала его глазами.
— Я люблю Зину и страдаю с ней вместе. Я бы так хотела видеть ее счастливой… Зачем вы не женились на ней?
— Я не смел и об этом и думать…
