— Прости меня, мамуль, что так давно не заезжала, — повинилась Ника. — По дурости боялась, а сейчас вижу, что напрасно.
— Золотые слова! — мама поднялась и, развернув её, легонько шлёпнула по пятой точке. — Отправляйся-ка в ванную, ишь, развела сырость! А то сейчас твой мальчик начнёт претензии предъявлять. Мол, я вам привёз весёлую симпатичную дочку, а вы мне чудовище с красными глазами и опухшим носом втюхиваете. И ведь будет прав!
Как Ника не пыталась удалить с лица все следы недавнего приступа слезливости, чуть ли не полностью подставив лицо под ледяную воду, ничего не вышло. И конечно, Вадим сразу заметил её распухший нос и всё ещё красные глаза. Не сводя с неё встревоженного взгляда, он дождался удобного случая и вытащил её прогуляться в сад. И как только цветущие яблони скрыли их от взглядом домочадцев, он тут же схватил её за плечи и, пытливо заглянув в глаза, спросил:
— Котёнок, что происходит? Если я не понравился твоим родителям, так и скажи, я уеду. А вечером тебя встречу. Тут уж ничего не поделать, всем мил не будешь, и тебе нет никакой нужды плакать из-за этого.
— И не мечтай, — улыбнулась Ника, — голову наклони, кстати, или прикажешь мне прыгать, чтобы поцеловать?
— «Не мечтай» о чём? — спросил Вадим, когда Ника сполна насладилась поцелуем.
— О том, что у тебя появится повод отсюда сбежать. Ты понравился маме. Просто мы с ней давно не виделись, вот посидели, порыдали. Это от радости.
— Вас женщин не понять, — Вадим подхватил её за талию и прижал к себе. — Хорошо вам — плачете, плохо — смеётесь. Всю жизнь за мамой наблюдаю, она такая же. Кстати, мне тоже понравились и твои родители, и Дуняша, и даже недоделанный хипстер Саша.
— Что насчёт Павла? — поинтересовалась Ника.
— Ну… — Вадим старательно изобразил вселенскую скорбь, — мне его искренне жаль. Ой… больно же! — со смешком подскочил он, когда Ника ущипнула пониже талии.
— Вот-вот, себя лучше пожалей! — хищно улыбнулась она. — Потому что сейчас я устрою тебе допрос с пристрастием, на тему вашей беседы с Лизой.
Ника была озадачена. Несмотря на то, что она была пристрастнее некуда, Вадим вместо того, чтобы сдаться на милость победителя, всем своим видом выказывал скуку. Как бы она ни старалась, результат, точнее его отсутствие, был налицо: Вадим с тех самых пор, как она усадила его под яблоней и приступила к допросу, даже бровью не повел. Только время от времени разглядывал свои ногти да зевал, прикрывая рот ладошкой. Хотя, в конце концов, Ника заподозрила, что на самом деле от неё скрывают самодовольную улыбку.
