— Почему здесь? Это же комната твоей бабушки!
— Это моя комната, — Вадим принялся расстегивать её блузку. — После отъезда бабушки я сделал здесь ремонт, купил новую мебель. Но раньше эта кровать казалась мне слишком большой и неуютной.
— А сейчас?
— Сейчас я понимаю — мне не хватало в ней тебя.
— Я здесь потеряюсь, — Ника помогла Вадиму избавиться от футболки. — А тебе в самый раз, с твоим метр девяносто.
— Метр девяносто один, — поправил Вадим, стянув с неё джинсы, и его горячие ладони принялись путешествовать по всему её телу, распаляя так, что стало трудно дышать. — Как говорил Макс Фрай, «мне дорог каждый мой сантиметр».
— Ну и куда я лезу со своим метр шестьдесят? — посетовала Ника, плавясь от его ласки.
— Пока никуда, — шепнул он, покрывая поцелуями лицо. — Но очень скоро я покажу, куда следует залезть.
— По-моему, ты слишком сильно рассчитываешь на постель, — из последних сил поддразнила его Ника, не желая сразу сдаваться. — Здесь ты, конечно, убедителен, но только в одном качестве.
— Я всё верно рассчитал, котёнок. В моём сложном многоступенчатом плане убеждения, построенном по всем правилам скрама[1] и аджайла[2], постель является необходимым условием завершения каждой итерации[3], - он сел между её разведённых ног, пожирая Нику взглядом собственника. — Кстати, я запланировал бесконечное множество итераций, — тёплые ладони ещё раз прошлись по всему телу, срывая с губ Ники беспомощный стон.
— Вот так, моя сладкая, — усмехнулся Вадим, опускаясь на неё. — Стонать можно, даже нужно, а разговоры оставим на потом.
Зависимость… Это слово употребляется в негативном смысле. С ней сражаются, её стараются преодолеть. Ника, отдыхая в ласковых объятиях Вадима, понимала — она теперь тоже зависима. Но желания бороться нет никакого. Зачем? Да и с чем? Со сводящей с ума улыбкой? С крепкими ласковыми руками? Или с этим сказочно красивым телом?.. Она приподнялась на локте и не смогла отказать себе в радости погладить подтянутый живот, пробежаться пальцами по груди, провести пальцем по губам…
— Интересно, ты сама замечаешь, как часто меня разглядываешь и трогаешь? — с хрипотцой в голосе спросил Вадим. — Кстати, я ничего не имею против, но ещё чуть-чуть и ты рискуешь не выбраться из постели ещё несколько часов.
— Риск — дело благородное, — отшутилась Ника, но, тем не менее, убрала руку. — И потом, у тебя весьма симпатичное тело, так что моё желание смотреть и трогать вполне объяснимо.
