— Ты сказала, что благодарна мне, но хочешь вернуться домой к спокойной жизни, — его руки бессильно опустились. — Неужели так и будет? Мы разберёмся с твоим кошмаром, и ты уедешь?
— Конечно! — Ника яростно тряхнула головой. — А после того, что ты мне сейчас наговорил, я, пожалуй, и ждать не стану — уеду прямо сейчас! Так что, если ты не закончил говорить мне гадости, поторопись — больше у тебя шанса не будет!
— Ты нужна мне, — тихо, почти шепча, проговорил он. — Ты, а не твоя благодарность.
Сердце ухнуло, а из головы, казалось, исчезли все мысли, кроме одной. «Всё, оказывается, так просто». Она на подгибающихся ногах сделала два шага, но не смогла удержаться и, нелепо взмахнув руками, упала прямо в объятия Вадима.
— Поверь мне, я сам себя не понимаю, — каждое слово било прямо в сердце. — Можешь считать, что я…
— Ты нужен мне! — как же легко далось ей признание, и как страшно стало от того, что она могла уйти, не сказав этих слов. — До дрожи в коленках, — выступившие слезы размыли неуверенную улыбку, тронувшую красивые, самые красивые в мире губы. — До помутнения рассудка, понимаешь? — она моргнула, прогоняя слезы, чтобы любоваться радостью, осветившей его лицо. — Ты, Вадим, а не модель на фото. Я уже и не помню, как он выглядит. Не знаю, заметил ли — я убрала обойку, потому что мне нужен, ты, только ты и никто другой.
Деликатно поддерживающие её руки осмелели, подхватили и усадили на диван. Пальцы привычно пробежались по спине снизу вверх и запутались в волосах, перебирая прядь за прядью. Теплые губы прижались к её губам, только в этом поцелуе вместо привычного огня Ника почувствовала томную сладостную нежность.
— О Господи, какой же ты болван! — она шмыгнула носом, вызывая у него смешок. — Такого мне наговорил. И как только язык повернулся!
— Ты тоже хороша: разлеглась на мне, прижалась, будто не знаешь, как я реагирую на тебя, и тут же рассказываешь, как хочешь вернуться домой, и лопочешь что-то про благодарность.
— Хм, хочешь списать всё на помрачение, вызванное острым приступом спе…
— Пошлячка! — Вадим повалил её, навис сверху, прижав палец к губам. — Я сегодня весь день думал о тебе, меня скручивало — так к тебе хотелось — еле отработал…
— А, по-моему, я права, — Ника обвила его ногами, прижимая к себе. — От приличных мыслей в узел не скручивает, кажется, это больше похоже на похоть.
— Не без этого, — несмотря на предмет обсуждения, улыбка Вадима была совсем не похотливой, а ласковой и чистой. — Придётся смириться с тем, что я испытываю по отношению к тебе отнюдь не возвышенные чувства.
