Только одно служило указанием и путеводной нитью поисков: день, когда Елена со своим сыном покинула Марсель. Это было 7 декабря 1865 года.
Каждое утро Елена Нозаль вместе с отцом отправлялась к прокурору, чтобы узнать, нет ли для них какого-нибудь известия, и всякий раз возвращалась все более и более печальной. Наконец, на шестой день, после всевозможных предосторожностей, прокурор сообщил, что ее сын найден и что она может увидеть его.
Невозможно описать радость бедной матери. В первый раз после долгого времени улыбка озарила ее лицо.
Найти след внука графа д’Апуэньи прокурор смог только благодаря полицейскому комиссару, который сообщил, что мальчик находится в «Доме подкидышей и сирот» на бульваре Анфер.
Через час, в дивный майский день, граф и его дочь уже входили в приют.
— Сударыня, — обратилась Елена к старшей надзирательнице, принявшей их в приемной, — я имею разрешение взять одного из ваших воспитанников. Он был оставлен в гостинице и затем помещен в приют 9 декабря 1865 года.
Надзирательница принесла большую книгу и раскрыла ее.
— 9 декабря 1865 года… № 10482, Жильбер…
— Жильбер! — с волнением прошептала мать. — Я назвала его Жоржем… Бог решил иначе…
Надзирательница позвала дежурную сестру.
— Позовите ко мне Жильбера… — сказала она. — И как можно скорее!..
Полузакрыв глаза, Елена, казалось, горячо молилась. Прошла минута, потом две, потом пять. Наконец монахиня вновь возникла на пороге приемной. Она была одна и казалась смущенной.
— Ну, где же Жильбер? — спросила надзирательница.
— Матушка, — ответила сестра, — его нет во дворе, где сейчас гуляет весь класс… Его повсюду ищут… Но один из его товарищей, Миньо, думает, что он…
Она на мгновение запнулась, испуганная внезапной бледностью молодой женщины, которая жадно следила за малейшим движением ее губ, а потом тихо проговорила:
— Что он убежал из приюта…
Несчастная госпожа Нозаль слабо вскрикнула и лишилась чувств.
Жильбер был неподалеку и слышал звавшие его голоса, но упорно не отзывался. Он претворял в жизнь великий план побега.
Двадцать минут тому назад, когда он вышел со своими товарищами из класса, сестра Фелицата повела их помолиться перед алтарем Святой Девы, как она делала это каждый день в течение мая — месяца, посвященного Деве Марии.
Постоянно занятый мыслью о побеге из приюта, Жильбер машинально оглядывал все углы. И вдруг его взгляд проник в глубь ризницы, дверь которой была полуотворена.
Очень высокое помещение освещалось огромным, почти во всю стену, окном из цветного стекла. Окно было плотно закрыто, так что свет едва проникал сквозь него. Но на уровне потолка мальчик увидел открытую квадратную форточку. Веселый солнечный луч врывался через нее в ризницу и оживлял белые и черные плиты пола.
