ПАЗДНИКОВ. Факты поразительного значения!
АНИСКИН. Вот и я говорю: факты поразительного значения… Но ведь и это не все, товарищи работники культурного фронту. Третий факт такой, что в прошедшем августе дважды демонстрировалась кинокартина «Великолепная семерка». Убытки — семьдесят девять рублей восемьдесят копеек, так как присутствовали обратно одни мальчишки и девчонки…
После этих слов Анискин неожиданно резко встает, спустившись с крыльца, вынимает из кармана еще одну бумагу.
— Больше с вами, товарищи культурные работники, разговаривать у меня времени нету, — говорит он. — Так что, Григорий Петрович, возьмите документы, а я пошел…
Участковый небрежно сует бумагу киномеханику, перекидывает через плечо китель и, напевая «Держись, геолог, крепись, геолог», легкомысленной походкой удаляется.
На клочке бумаги написано: «За год различных фильмов про Фантомаса демонстрировалось сорок восемь, «Великолепная семерка» шла тридцать девять раз. Анискин». А под крючковатой подписью участкового нарисована ухмыляющаяся рожа.
— Факты поразительного значения! — заглянув в бумажку, говорит завклубом.
— Не суйте нос в чужие дела! — зло шипит на него Голиков.
На высоком обском берегу, под тремя старыми осокорями, подставляя разгоряченное лицо речному ветру, блаженствуя, сидит участковый Анискин и посматривает вниз, где на узкой полоске песка похаживает возле обласка рыбак. Это высокий мужчина лет за шестьдесят, широкоплечий, с богатырской седой скобкой волос на лбу, живописно наряженный. На ногах у рыбака резиновые сапоги с раструбами, на голове — зюйдвестка, хлопчатобумажные галифе плотно обтягивают сильные ноги, брезентовая куртка перехвачена армейским ремнем. Он складывает в обласок припасы: одежду, ружье, сети, березовый заплечный туес и так далее. Анискин наблюдает за рыбаком внимательно: при появлении ружья участковый насмешливо присвистывает, увидев громоздкий овчинный тулуп, качает головой, заметив огромный березовый туес, восхищенно щелкает языком; когда в обласок ложатся сети, участковый хихикает.
Рыбак давно заметил Анискина, но не показывает виду; правда, укладывая сети, он бросает на участкового вызывающий взгляд, усмехнувшись отвертывается. Закончив погрузку, рыбак по крутым земляным ступенькам поднимается на высокую кромку яра, подойдя к Анискину, молча садится рядом. По обычаю коренных сибиряков— сдержанных, немногословных людей — рыбак несколько мгновений бесстрастно молчит, затем негромко произносит:
