. Анне дали добрый совет как можно скорее начать принимать противозачаточные таблетки. Она к нему прислушалась и постаралась извлечь из жизни максимум удовольствия.
Счастливым избранником в конце концов стал некий коротышка из Нанта, студент архитектурного института, который играл на ударнике и носил черные майки. Родители впали в уныние, но не вымолвили ни словечка, потому что решения Анны в семье не обсуждались. Состоялась пышная свадьба, и Клер воспользовалась замешательством, чтобы сбежать из дома и переселиться в Париж — не без помощи родственницы матери, той самой, что водила знакомство с Леграном. Пока она открывала для себя столицу и на своей шкуре испытывала, что значит быть юной провинциалкой, заброшенной в гущу культурной жизни, Анна и Жан-Поль процветали у себя в Нанте. Одного за другим они родили двоих детей. «Королевский набор!» — прокричала ей в трубку Анна с придурочным смехом мадам Мим — наверное, еще не отошла от наркоза после второго кесарева. Жан-Поль нашел какого-то парижанина и на пару с ним открыл в Ла-Боле архитектурное бюро. Из нелепого карлика он в глазах родителей мгновенно превратился в чуть ли не гения курортного строительства. У него завелись деньжонки, и он преподнес жене в подарок тот самый легендарный магазин модной одежды, мечта о котором десятилетиями грызла семейство Бренкур.
Поначалу Клер довольно регулярно приезжала к сестре подышать свежим воздухом, потом визиты стали реже. В последние три года она навещала их только на Рождество. Со временем ей открылось, что переезд из провинции в Париж представляет собой, что бы там ни говорили, куда более радикальный шаг, чем переезд за границу.
Отдалению Клер от «клики», как она их называла, в немалой мере способствовали и ее продолжительные посещения психоаналитика. По совету Моники, которую все больше беспокоили ее страхи — шума и болезней, — Клер изложила историю своей юности психоаналитику из Шестнадцатого округа. За два года она не пропустила ни одного сеанса, отказываясь в эти дни от косметики, потому что почти всегда покидала кабинет в слезах. Она поверила этому скупому на слова человеку самые идиотские из своих тайн, свои провинциальные представления о разнузданном сексе, самые нелепые из объектов своей ненависти и самые причудливые из своих фантазий — «какие и Босху не выдумать». Обо всем этом она рассказала Луизе, которая выразила желание получить консультацию у того же специалиста.
