* * *
— Са-авва Тимофеевич Я вас совсем не ви-ижу, куда вы запропастились? — услышал Морозов в телефонной трубке мелодичный голос. — Вы совсем меня забыли! Совсе-ем.
— Дела. Все дела! — отрывисто ответил он, почувствовав, как дернулось веко.
— Вы будете сегодня у меня?
— Не знаю. Нет. Не получится.
— Вы чем сейчас занимаетесь? С детьми?
— Нет. Дети с Зиной. В Покровском на даче… Я — один… Один…
— Тем более, Савва Тимофеевич, что вы там один скучаете? Приходите! Ну же, соглашайтесь, жестокий вы человек!
— Благодарствую, Мария Федоровна. В другой раз. Всего вам хорошего! — Савва поспешно повесил трубку, подрагивающими пальцами попытался извлечь папиросу из портсигара, сломал, отбросил, полез за новой, но закурить не успел — снова раздался телефонный звонок. Он подождал, не решаясь снять трубку, но после нескольких звонков — не выдержал, позволил телефонистке соединить.
— Савва Тимофеевич — голос Марии Федоровны звучал встревожено. — Что случилось?
— Ничего, собственно, — пробормотал он, не решаясь сказать правду.
— Савва Тимофеевич, не пугайте меня, говорите же! — жалобно попросила Андреева. — Мы же друзья, даже больше, чем друзья, а между друзьями принято говорить со всей откровенностью! Ну, же, Савва Тимофеевич!
Морозов прислонился спиной к стене. Так стоять было легче.
— Посмотрел на себя в зеркало, — глухим голосом, неохотно начал он. — А остальное дело ума. Хоть им-то меня Бог не обделил.
— Не понимаю… — еле слышно проговорила Андреева.
— Не понимаете? Тогда сами к зеркалу подойдите и на себя посмотрите. Не подхожу я вам… И не нужен… И все тут…
— Что вы такое говорите, Савва Тимофеевич? — с отчаянием в голосе воскликнула Мария Федоровна. — Как же не нужны? Да я… — сбилась она и замолчала, будто перехватило дыхание.
Савва ждал. Нелегкий разговор получился.
— Вот что, Савва… Тимофеевич! — наконец, услышал он голос с другого конца провода. — Разрешите, я скоро буду у вас?
Савва зажмурил глаза, словно от яркого света.
— Вы?! У меня? Да этого не может быть… — замолчал, чувствуя, как лоб покрывается испариной.
— Да, я у вас, — медленно повторила Мария Федоровна.
— Я об этом и мечтать не мог, — дрогнувшим голосом согласился он…
…Стрелки часов двигались мучительно неспешно, словно невидимая рука придерживала маятник, заставляя замедлять ход. Наконец, голос внизу… Савва почти сбежал по лестнице.
— Это прескверно, дорогой Савва Тимофеевич, заставлять друзей так волноваться. — Андреева сбросила дворецкому накидку и протянула Савве руки, беспокойно вглядываясь в лицо. — Что за хандра?
