— Я, Эврар, не думал, что всё так сложно. Скажу прямо: хотел просить у вас в долг довольно крупную сумму. Но ты, значит, ничего этого не решаешь? Только подумай, у кого я ещё могу просить в долг без ущерба для королевской чести?
— Это, конечно, неожиданно. Но, кажется, вы правы, что обратились именно к нам. Ведь средства вам нужны на продолжение похода?
— Да на что же ещё! Ты же знаешь, как сложно шли переговоры с императором ромеев. Он юлил, хитрил, да изворачивался, вроде как ты сейчас, а в конечном итоге не дал ничего из того, что обещал. Не видать нам от греков провианта. А чем я буду своих рыцарей кормить?
— Я не изворачиваюсь, ваше величество. На все ваши прямые вопросы я дал совершенно прямые ответы. Вы должны знать, что недостойный Эврар не имеет денег и никому не может их дать. Но ведь я же не сказал, что не могу вам помочь. Наш Орден был создан для защиты Святой Земли. Королю нужны средства для защиты Святой Земли. Вы пришли по адресу, ваше величество. Сколько требуется?
— Боюсь, что не менее двух тысяч марок. Многовато?
— Думаю, что это реальная сумма. Сейчас же пошлю гонца с письмом к командору Иерусалима. Собрать верховный капитул, надеюсь, смогут сразу же — почти все иерархи Ордена там. Когда мы с вами прибудем в Святой град, думаю, что вопрос будет уже решён, и вы сразу же получите названную сумму. Я не решаю, ваше величество, я просто кое-что понимаю.
— С вашим братом-тамплиером всё так быстро и просто… А иногда — невыносимо сложно и непонятно.
— Вы подметили самую суть, ваше величество. Наш Орден — не от мира сего и всё-таки действует в этом мире со всей решительностью. Этого не могут понять, а непонятного боятся. Те, кого мы спасаем, ещё не раз отомстят нам за добро. Зло нам простили бы, а добро — не простят.
— Если я хоть слово понял из того, что вы сказали, значит я не Людовик. Вам бы с греками словеса плести, они такие же хитроумные. А может и правда, Эврар? Поезжайте к императору Мануилу. Мои вассалы просто не способны с ним переговоры вести — как налим из руки выскальзывает. А ведь из вашей-то руки не выскользнешь. Давай, Эврар, поезжай в Константинополь. Вопросы с ромеями сам знаешь какие.
— Да, греки — не франки. Их понимать надо. С ними вполне можно разговаривать, но не так, как мы привыкли. У меня есть для них несколько… волшебных слов.
— Есть ли хоть что-нибудь, чего вы не можете, Эврар?
— Главного не умею — молиться.
* * *
Пять лет уже прошло, как отшумел второй крестовый поход. Людовику теперь с трудом верилось, что когда-то он сражался в Палестине. А де Бар? Не приснился ли он ему? «Я ведь так и не смог понять, что это за человек», — тоскливо думал Людовик солнечным майским утром 1153 года, следуя в аббатство Клерво, сопровождаемый лишь двумя рыцарями, которые следовали за ним по лесной дороге на почтительном удалении.
