Но и при молодом короле Людовике XV мало что изменилось. Если «король-солнце» Людовик XIV говаривал, бывало: «Государство это я!» — то Людовик XV, прозванный Прекрасным, довел эту мысль до логического конца: «После нас хоть потоп!»
Черкешенка вернулась из монастыря уже не заморским экзотическим существом, но сложившейся личностью, к тому же красавицей, вызывавшей восхищенные, а порой и завистливые взгляды. Хотя чему было завидовать? Сирота, бесприданница, живущая хотя и в достатке, но, в сущности, лишь по милости своих благодетелей. Г-жа де Ферриоль продолжала заботиться о девушке, как о собственных сыновьях, но независимость характера мадемуазель Аиссе, ее внутреннее благородство и чувство собственного достоинства порой начинали раздражать хозяйку дома. К тому же будущность воспитанницы оставалась туманной, намерения самого благодетеля, графа Шарля де Ферриоля, неясны.
Тем временем из Стамбула, через знакомых, доходили противоречивые известия. С одной стороны, посол де Ферриоль был «туркофилом» и даже перенял некоторые турецкие обычаи, с другой — мог бы служить примером патриота и мужественного дипломата. Вот какой случай описал князь Дмитрий Кантемир: во время праздника по случаю рождения внука короля во французском посольстве устроили фейерверк. Вдруг явился визирь султана с отрядом янычар и потребовал прекратить праздник. Граф де Ферриоль бесстрашно заявил: «Если вы насильственно посягнете на честь моего владыки короля и мои привилегии посла, то я… порохом, который тут собран, взорву этот дом, а вместе с ним — и себя самого, и моих гостей, и тех, кто захочет совершить насилие; моему королю я оставляю право отомстить за нанесенное оскорбление». Турки решили не связываться с этим бешеным французом. Однако уже в этом эпизоде чувствуется нарастающее нервное напряжение, первые признаки душевного нездоровья де Ферриоля. Впоследствии его экстравагантные выходки все больше раздражали турок, он вел себя заносчивей султана, не раз превышал свои полномочия. Известно, что в последние годы своего посольства он, как настоящий «турецкоподданный», купил рабыню и прогуливался с ней под руку по Стамбулу, чем просто шокировал правоверных. Кончилось тем, что в 1709 году г-н де Ферриоль был отстранен от должности. Но его безумие зашло так далеко, что он не подчинился и отказался сдать дела. И только два года спустя его удалось отправить во Францию, насильно погрузив на корабль.
