Она очень тихо сказала: «Спасибо», а затем медленно покачала головой.
— Но я всегда буду чувствовать свою вину. — Она прижала руку к груди. — Еще вчера днем мистер Арчер был так бодр, весел, уверен в себе…
— Хватит, — оборвал ее Спейд. — Он знал, на что идет. В нашей работе без риска нельзя.
— Он… он был женат?
— Да, и застрахован на десять тысяч долларов; детей у них не было, жена его не любила.
— Пожалуйста, не надо! — прошептала она.
Спейд снова пожал плечами.
— Тем не менее это так. — Он бросил взгляд на часы и пересел со стула к ней на кушетку. — Сейчас не время для сантиментов. — Говорил он приятным, но твердым голосом. — Вокруг нас шныряет, принюхиваясь, целая свора полицейских, помощников окружного прокурора и газетных репортеров. Что вы собираетесь делать?
— Я хочу, чтобы вы избавили меня от… от всего этого, — ответила она тонким дрожащим голоском. Потом робко притронулась к его рукаву. — Мистер Спейд, а они знают обо мне?
— Пока нет. Я сначала хотел поговорить с вами.
— Что… что они подумают, если узнают, как я пришла к вам… со всем этим враньем?
— Это, конечно, вызовет у них подозрения. Вот почему я держал их от вас подальше до нашей встречи. Может, и не стоит говорить им всего. Надо придумать что-то такое, что убаюкало бы их, как детей.
— Значит, вы не думаете, что я как-то связана… с убийствами… не думаете?
Он ухмыльнулся и сказал:
— Кстати, совсем забыл спросить вас об этом. Итак, вы как-нибудь связаны с убийствами?
— Нет.
— Хорошо. Так что же мы все-таки скажем полицейским?
Она заерзала на своем конце кушетки, глаза ее забегали среди густых ресниц, будто она хотела оторвать свой взгляд от его глаз и не могла. Потом она съежилась, прямо на глазах превращаясь в беззащитного ребенка.
— А может, им совсем не обязательно знать обо мне? — спросила она. — Я не выдержу, мистер Спейд. Я не могу это сейчас объяснить, но сделайте так, чтобы мне вообще не надо было отвечать на их вопросы. Я этого сейчас не вынесу. Я умру. Помогите мне, мистер Спейд.
— Попробую, — сказал он, — но я должен знать, что происходит на самом деле.
Она встала перед ним на колени. Посмотрела на него снизу вверх. Лицо ее над судорожно сцепленными руками было бледным, осунувшимся и испуганным.
— Я жила дурно, — заговорила она сквозь слезы. — Я бывала настолько плохой, что вам это даже трудно представить… но ведь не все еще потеряно. Посмотрите на меня, мистер Спейд. Вы же видите, что я не совсем пропащая? Вы же это видите, верно? Тогда поверьте мне. Я так одинока и испугана, и, кроме вас, мне некому помочь. Я знаю, что у меня нет права рассчитывать на ваше доверие, если я сама не доверяю вам. Я вообще-то доверяю, но не могу всего сказать. Сейчас не могу. Позднее, когда смогу, обязательно скажу. Я боюсь, мистер Спейд. Я боюсь довериться вам. Я не то говорю. Я доверяю вам, но, я доверяла Флойду и… у меня больше никого нет, ни-ко-го, мистер Спейд. Вы можете мне помочь. Вы сами сказали, что можете мне помочь. Если бы я не верила, что вы можете спасти меня, то не обратилась бы сегодня к вам, а убежала куда глаза глядят. Если бы я могла обратиться к кому-то другому, неужели я сейчас стояла бы вот так перед вами на коленях? Я знаю, что это несправедливо с моей стороны. Но будьте великодушны, мистер Спейд, не требуйте от меня справедливости. Вы сильный, находчивый, храбрый. Ну что вам стоит поделиться со мной лишь малой частью вашей силы, находчивости и храбрости? Помогите мне, мистер Спейд. Я отчаянно нуждаюсь в вашей помощи, и, кроме вас, никто мне помочь не может. Помогите. У меня нет права просить, чтобы вы помогали мне слепо, но все же об этом я вас и прошу. Будьте великодушным, мистер Спейд. Вы можете мне помочь. Помогите.
