Не могу. Напряжение слишком сильное. Новые судьи будут честно голосовать? Тогда победит Рэймонд, или Супербыстрые, или я.
Одна из судей — миссис Эвери, она забавная и действительно справедливая. Только что мы с ней так мило поговорили.
— Кого вы пригласили кроме миссис Эвери? — спросила я.
— Мистера Джунипера.
О нет, нет, нет. Он только взглянет на меня — и сразу поставит ноль из десяти. Я ненарочно-специально забыла отчитаться ему за свое наказание. Я-то рассчитывала, что он забудет, а я вот она, на сцене, и пою у него под носом.
— Кроме того, я пригласил мисс Эванс.
Кто-то из ребят присвистнул. Мисс Эванс очень молодая, очень симпатичная и очень женственная. Она точно отдаст голос группе «Шепот» или «Королевам танца». Я вообще не в ее вкусе.
— И последний член нашей чудесной судейской коллегии — миссис Райли.
«А-а-а!» — вздохнули все. Миссис Райли — любимица всей школы и ведет уроки у малышей в третьем классе. Она пухленькая, очень уютная и говорит приятным голосом. Все ее просто обожают, даже ужасные близнецы Луэллы считают ее милой. Особенно хорошо она ладит с плохими мальчишками, она точно поставит высокий балл Джеку с его парнями или Супербыстрым. Мы с ней никогда не пересекались, и я для нее — круглый ноль.
Мне опять не светит никакое место. Теперь я точно займу последнее. Не буду выступать. Пойду потихоньку и смотаюсь отсюда, все равно все бессмысленно. Пусть глумятся и дразнятся, что я испугалась. Я скажу, что мне все равно. Позеваю, изображу скуку и скажу, что у меня полно других дел. Сделаю вид, что я выше того, чтобы кому-то что-то доказывать.
Я поднялась и небрежной походкой направилась к выходу.
— Доля, ты куда? — спросил мистер Робертс.
— Я иду… мне надо в туалет, мистер Робертс, — ответила я. — Вернусь через минутку.
Он отпустил меня, и я ушла, вот так, проще простого. Открыла дверь, пошла по коридору. Сейчас выйду из школы, и все. И больше никогда не вернусь. Через несколько дней учебный год закончится. Я буду свободна, как птица, расправлю прекрасные кожаные крылья своей курточки и улечу…
В зал заходят родители, смеются, машут друг другу, что-то обсуждают, сплетничают. Я глянула через дверь — не удержалась — и увидела маму прямо перед собой. Она одна и так напряженно глядит на сцену, будто я уже там. Руки сложила, словно молится.
Кого я пытаюсь обмануть? Я должна спеть для мамы. Оценки не имеют ровным счетом никакого значения. Пусть камнями забросают, тухлыми помидорами, да хоть прогонят с улюлюканьем! Я выйду на сцену и спою для мамы.
