Точно также я одновременно использовал термины «Генеральный штаб» и «Войсковое управление» (Truppenamt). Разумеется, в 1920-х годах юридически армия не располагала никаким Генеральным штабом. Офицеры Генерального штаба официально назывались «Fuehrergehilfe» (ассистенты, помощники командующего). Я также оправдываю использование термина «Офицер Генерального штаба» тем, что это определение использовалось и в то время. Войсковое управление было именно Генеральным штабом. Даже в официальной переписке германские армейские офицеры часто описывались (ошибались) и использовали термин «Офицер Генерального штаба». Я сомневаюсь, что любой немецкий офицер из корпуса офицеров Генерального штаба называл себя помощником командующего, если только он не стоял перед союзными инспекторами Межсоюзнической Военной Контрольной Комиссии. Что касается других стандартных военных терминов, как например «стратегия» и «доктрина», то здесь я использую общепринятую американскую военную терминологию. В соответствии с ней стратегией называются операции армий и групп армий — или война в ее наибольших масштабах. Политическую составляющую крупномасштабной войны обычно называют большой стратегией. Немцы то, что мы называем стратегией, обычно называют оперативным искусством, а большую стратегию стратегией. Термин «доктрина» — стандартное определение для английской военной лексики, но нестандартное для немецкой. Фактически в этом слове можно увидеть основное различие между американским и немецким подходами к войне. Американский термин подразумевает наличие жестких, неизменных тактических норм, «истинные» правила и принципы ведения боевых действий. Немцы перед Первой мировой войной, говоря о тактике и стратегии, исключали любой подход, подразумевающий догмы. Наиболее близкий немецкому термину эквивалент — это «идея, общее представление». Под тактикой подразумевались общие руководящие принципы — они не являлись буквальными формулами или принципами ведения боевых действий. Доктрина — простое и удобное слово, пригодное для использования и описания стандартизированных тактических подходов германской армии. В отсутствие ясного немецкого определения для стандартизированной тактики я буду использовать термин «доктрина», не вкладывая в него дополнительный смысл — «догму», как этот делается в американской военной лексике.
Об источниках.
Поскольку основной упор данной работы делается на германских вооруженных силах времен Веймарской республики, в ней используются современные тому периоду источники. Случайно при подготовке данного исследование мне очень сильно помогли события, связанные с воссоединением Германии. В связи с ними западным историкам вновь открылся доступ в прежде закрытые архивы Национальной Народной Армии Германской Демократической Республики. Мне удалось посетить эти архивы и использовать материалы, которые были недоступны западным историкам со времен Второй мировой войны. Прочие материалы, на которые я опирался при проведении моего исследования, в целом доступны в архивах, где собраны наибольшие коллекции документов по немецкой армии, особенно в Собрании немецких документов Национального архива США и в Немецком Федеральном Военном Архиве во Фрайбурге-в-Брайсгау в Западной Германии. Особого внимания заслуживает собрание Крерара (Crerar Collection) Королевского Военного Колледжа Канады в Кингстоне, Онтарио. Эта коллекция, после Национального архива США, является лучшим собранием немецких военных документов в Северной Америке. Собрание Крерара содержит множество книг, периодики, и военные руководства за период, включающий 1920-е и 1930-е годы, достаточное количество материала, позволяющее построить ясное представление о немецкой тактической доктрине 1920-х годов. Я также добавил сюда обширную библиографию, выходящую за пределы данного труда, и включающую работы по британской, французской и американской военным доктринам того периода, чтобы читатели могли иметь достаточные основания для сравнения тактики и организации Рейхсвера с таковыми же Союзных армий Первой мировой войны.
