Я даже пошел дальше и рассчитал вариант с посадкой при не вышедшем шасси — оказалось, что можно садиться и так, повисая на концах опирающихся о грунт крыльев. Знаете, сразу стало легче, потому что передняя выпускаемая стойка шасси постоянно конфликтовала с валом, передающим движение от переднего двигателя на заднерасположенный винт.
Задняя опора шасси — вертикальная плоскость хвостового стабилизатора в части, обращённой вниз от поверхности горизонтальной плоскости, тоже имеет подпружиненный полоз внизу - то есть я получил машину с неубираемым, не сопротивляющимся встречному потоку шасси, совершенно непригодным к использованию на аэродромах с твёрдым покрытием. Тем не менее, взлетать с бетонки я не собирался, зато испытал огромное облегчение в части насыщенности планера подвижной механикой. Нам, знаете ли, одной трансмиссии по самые ноздри хватает. Хотя, с моторами ММ-1 этот элемент стал проще и легче. Дело в том, что движки Бессонова одинаково хорошо работают картером хоть кверху, хоть книзу. Поэтому передний двигатель стоит вверх цилиндрами и выставляет свой вал внизу назад. Вот на него и насажена труба собственно вала, передающая вращение в хвост.
Редуктор же на заднем моторе меняет направление вращения, передаваемого на пропеллер — и раскладка получается удачной. В этом месте вообще всё сложно, потому что нужно еще обеспечить изменение шага двух соосных винтов, причем изменение углов поворота мне требуется большое - от случая постановки плоскостей пропеллера параллельно потоку (зафлюгерить), до некоторого обратного поворота — хочу тормозить при пробеге, чтобы машина могла садиться на не слишком длинную полосу.
Пушки разместились в продольных балках, сплюснутых спереди до толщины крыла, посредине вмещающих барабаны для восьми тридцатисемимиллиметровых выстрелов, а в задней части сжатых с боков до ширины трубы-ствола, через которую вылетает при стрельбе песок.
С кабиной дела тоже обстоят совершенно не по-человечески. Она очень узкая — только-только входят плечи. Из этой тесноты вылезать вверх ужасно неловко. Поэтому в бортах ниже остекления сделаны дверки-лазы. Зато сверху голова лётчика возвышается над крылом, прикрытая каплевидным фонарём — обзор во все стороны вполне приличный.
Если кто не понял, от себя добавлю — вид у машины совершенно футуристический. Такая и в начале двадцать первого века выглядела бы бредово. В отношении же её качеств… тут в наших интересах очень сильно сработал эффект масштабирования. Многие знают — то, что прекрасно действует на маленьких моделях, перестаёт быть возможным для крупных изделий того же назначения. У нас очень маленький самолёт. Размах крыльев всего шесть метров. Длина — чуть больше пяти. Композитные технологии с выклеиванием на стальном каркасе любых деталей полностью развязали нам руки в части форм и сопряжения поверхностей, несущая обшивка (а мы научились формировать и её на стальной сетке) ослабила требования к набору фюзеляжа и крыльев. В общем, моторы составляют в аккурат половину веса всей “птички”, а сам он не дотягивает и до тонны.
