Верховцев отставил поднесенную ко рту рюмку и полушутя-полусерьезно ответил:
— Тогда операция провалится, а мне придется уйти из органов. За утечку информации разговор обычно короткий…
— Успокойся, к вашим делам я ничего не имею. К тому же, я стараюсь чтить уголовный кодекс, насколько это возможно в наше смутное время. И потом, мой принцип — друзей под удар не подставлять ни при каких обстоятельствах. А мы друзья, разве не так?
— Так.
— Тогда бери рюмку и выпьем за нашу дружбу. Настоящий друг — большая редкость и, на мой взгляд, у человека много их быть и не может. Причем это касается только мужчин, о женщинах я вообще не говорю.
— А у меня много друзей, — как бы между прочим сказал Верховцев.
— Ты глубоко заблуждаешься, — наставительным тоном возразил Джексон, — путаешь два разных понятия. У тебя много приятелей и тех, кто говорят, что они друзья, а настоящих друзей один-два, а больше вряд ли. Я старше тебя и поопытней, так что уж поверь…
— Хорошо, а как ты определяешь: кто друг, кто приятель?
— Однозначного ответа здесь нет, тема обширная, но если вкратце, то приятель — это тот, который будет с тобой, когда тебе хорошо, а друг — когда тебе будет плохо.
— Возможно, так и есть, — задумчиво согласился Верховцев, поднимая рюмку. — Значит, за дружбу?!
— Аминь! — подтвердил Джексон.
— Может, сходим в зал? — предложил Верховцев, когда они закусили.
— Что, на баб потянуло? — без излишней витиеватости спросил Джексон. — Что ж, сходи, посмотри, потом мне расскажешь.
— Да пошли вместе, — настаивал Верховцев.
— Знаешь, Олег, мое первое и основное правило: при посещении кабака никогда не оставлять без присмотра стол, пока на нем есть еще что пить и есть. Если, конечно, хочешь дойти до дома, а не очнуться голым, к примеру, в сортире. Такие случаи и раньше были не редкостью, а теперь… Отойдешь на секундочку, а тебе в рюмку колесико. Шаркнул — и готов, поплыл… Да что я гутарю — сам не хуже меня знаешь. Ну, а дальше по схеме: люди добрые тут как тут, под ручки — и повели, никто и внимания не обратит. То, что разденут — это мелочи по сравнению с тем, что уродом можешь стать — эти подонки ведь дозу не регулируют.
— Все, убедил. Но один не пойду. Кстати, ты рассказал о первом правиле, значит, по крайней мере, есть второе?
Джексон открыл было рот, чтобы продолжить лекцию о правилах личной безопасности при посещении кабаков, как дверь в подсобку с шумом распахнулась и туда ввалился Бельмондо собственной персоной. Он был мрачен и пьян. За ухом у него торчал пучок сельдерея, сочные листики подрагивали прямо против рта. В руке он держал граненый стакан с водкой.
