Я: Значит, не так уж важно, что у меня будет по геометрии, если мы все равно все умрем?
Майкл: Ну, может, не мы, но уж наши внуки наверняка.
Только я была абсолютно уверена, что Майкл не имел в виду НАШИХ с ним внуков, то есть детей тех детей, которые могли бы у нас с ним родиться, если бы мы занялись Этим Делом. Я думаю, он имел в виду внуков в общем смысле. Например, внуков, которые могли бы быть у него с какой-нибудь кукурузной принцессой, на которой он женился бы после того, как мы бы с ним расстались и пошли в жизни разными путями.
Я: Но я думала, что мы все равно все умрем лет через двадцать, потому что кончится доступная нефть.
Майкл: О, на этот счет можешь не волноваться. Мы с Ду Паком решили разработать прототип двигателя, работающего на водороде. Надеюсь, это решит проблему. Если, конечно, нас за это изобретение не убьют производители автомобилей.
Я: О, здорово.
Приятно сознавать, что над проблемой истощения запасов нефти работают такие светлые умы, как Майкл.
От этого людям вроде меня становится легче справляться с другими проблемами, например, выбросами ядовитых водорослей и выборами в студенческий совет.
Майкл: Значит, насчет субботы мы договорились?
Я: Ты насчет того, что я приду познакомиться с Ду Паком? Вроде бы договорились.
Майкл: Вообще-то я имел в виду…
Тут Лилли вырвала у меня телефон.
Лилли: Это мой брат! Дай-ка я с ним поговорю.
Я: Лилли, отдай телефон!
Лилли: Мне правда нужно с ним поговорить. Мама опять сменила свой пароль, и я не могу прочитать ее электронную почту.
Я: А тебе вообще не полагается ее читать!
Лилли: Но как я тогда узнаю, что она говорит обо мне своим знакомым?
Наконец-то мне удалось вырвать у Лилли телефон.
Я: Майкл, похоже, нам не удастся договорить, я тебе позже перезвоню. После уроков, ладно?
Майкл: Ну ладно. Держись, все будет отлично.
Я: Да. Правильно.
Ему легко говорить, что все будет отлично. Конечно, будет – для него. Ему больше не нужно торчать по восемь часов в день в этой дурацкой школе. У него там интересные занятия, на которых рассказывают, как полярные льды растают и мы все умрем, а я в это время должна ходить по коридору, в котором расклеено двадцать миллионов плакатов с Ланой Уайнбергер, и с каждого на меня смотрит ее физиономия и ее взгляд говорит: «Неудачница! Неудачница! Принцесса чего?.. Ах да, княжества Неудачния!»
Когда мы выходили из кафе, чтобы подкрасить губы перед следующим уроком, я увидела Рамона Ривераса, красивого новичка, который учится у нас по обмену. Он показывал Лане и нескольким членом мужской сборной школы по футболу особые бразильские приемы обращения с мячом. Все смотрели на него с восхищенным вниманием (и правильно делали, так как в прошлом году они не выиграли ни одного матча). Только вместо мяча Рамон использовал апельсин, поддавая его туда-сюда ногами. Он еще что-то говорил, но я не смогла разобрать ни слова. Другие футболисты, судя по их растерянным взглядам, тоже мало что понимали.
