- Ненавижу тебя, Симона Марконе. – Сказала она, решительно отвернувшись от брюнетки. – Не понимаю, зачем я вообще пытаюсь – тебе плевать. – Сара подошла к окну, всматриваясь в белую темноту. – Хорошо, будь по-твоему. Просто подождём до весны, так?
Симона вздрогнула. Слова, сказанные Сарой, болью прошлись по всему телу, отозвавшись эхом в сердце. Она чувствовала, как темнота окутывает её, вызывая невообразимый холод, несравнимый даже с самой лютой зимой.
***
Молчание было настолько угнетающим, что Симона почти физически чувствовала его натиск. В течение семи дней Сара не проронила ни слова. Она вела себя так, будто брюнетки не существовало, что просто сводило Симону с ума. Днём Сара всё так же уходила на охоту, или рубила дрова, а в свободное время писала в дневнике, или просто читала.
Симона, в свою очередь, занималась приготовлением еды, или поиском какой-нибудь работы по хозяйству, чтобы хоть как-то скоротать время, пока Сары не было. Когда же обе девушки находились в хижине, брюнетка рисовала. С каждым днём, её рисунок всё больше напоминал девушку, которую она оттолкнула.
Симона жутко злилась, но на этот раз - на себя. Девушка никак не могла понять – она, наконец-то, добилась того, чего хотела. Теперь Сара ненавидит её так же сильно. Но почему же всё, что она чувствует – злость на саму себя? Так ведь не должно быть… или должно?
Утром восьмого дня, подождав пока Сара уйдёт на охоту, она вышла из хижины и направилась в противоположную сторону. Девушка не сомневалась в том, что Сара не станет стрелять в неё преднамеренно, но несчастные случаи тоже случаются.
Брюнетка подошла к склону горы. Она нашла это место во время первой прогулки, и с тех пор часто возвращалась, чтобы уединиться, или просто на некоторое время забыть о навалившихся проблемах. Единственное, что могло помешать – снежная буря, которой в ближайшее время не предвиделось. Поблагодарив погоду за чистое синее небо, девушка начала карабкаться вверх по склону.
Добравшись до вершины, Симона не смогла сдержать улыбку. Внизу, на десятки миль вперёд, простирались горы и долины. Пейзаж был завораживающим и в то же время успокаивал. Девушка часами любовалась видом. И только когда солнце начинало опускаться за горизонт - возвращалась в хижину.
Живот Симоны заурчал, давая понять, что пора бы и пообедать. Девушка вздохнула, вспомнив о том, что кто-то должен поддерживать огонь в хижине, но так и не смогла заставить себя уйти.
