Ник замер.
— Я не изменник, если вы намекаете на это.
— Нет-нет! Я ведь этого не говорил. Мне не нравится слово «изменник». Оно такое неточное. В конце концов, определение этого слова варьируется в зависимости от политической ориентации человека.
— Я знаю, кто такой изменник, мистер Ван Дам! Так получилось, что я не согласен с политикой нашей страны, но это еще не делает меня предателем!
— Что ж, тогда, возможно, вы объясните свою вовлеченность в дело Фонтейна.
Ник заставил себя глубоко вдохнуть. Итак, наконец они подобрались к самому главному.
— Я делал свою работу. Две недели назад в Германии погиб Джеффри Фонтейн. Я получил обычное задание: позвонить вдове с соболезнованиями. Кое-что из сказанного ею насторожило меня. Я просмотрел компьютерные данные о Фонтейне — обычная проверка — и обнаружил, что некоторых сведений не хватает. Поэтому я позвонил своему другу…
— Мистеру Гринстейну, — уточнил Ван Дам.
— Послушайте, не впутывайте его в это дело. Он всего лишь оказал мне услугу. У него есть знакомый в ФБР, который поискал информацию по Фонтейну. Ее нашлось не так уж много. Я получил больше вопросов, чем ответов. И я решил поговорить с вдовой Фонтейн.
— Почему вы не обратились к нам?
— Я не был уверен, что такие случаи находятся в вашей компетенции. Я имею в виду юридически.
Первый раз за весь разговор глаза Ван Дама вспыхнули яростью.
— Вы хоть понимаете, что, возможно, нанесли непоправимый ущерб всему расследованию?
— О чем вы?
— У нас все находилось под строгим контролем. А теперь, боюсь, вы ее предупредили.
— Предупредил ее? Но Сара, как и я, находится в полном неведении.
— Это умозаключение шпиона-любителя?
— Это мое интуитивное чутье.
— Вы не знаете всего…
— Чего я не знаю?
— Того, что смерть Джеффри Фонтейна до сих пор находится под вопросом. Того, что его жене возможно известно больше, чем вы думаете. И того, что очень многое зависит от этого дела. Вы даже представить не можете, в какой степени.
Ник в ошеломлении смотрел на Ван Дама. О чем говорил этот человек? Джеффри Фонтейн жив или мертв? Могла ли Сара быть такой хорошей актрисой, чтобы с самого начала обманывать Ника?
— И что же зависит от этого дела? — спросил Ник.
— Ну, скажем так, его последствия будут международными.
— Джеффри Фонтейн был шпионом?
Губы Ван Дама плотно сомкнулись. Он ничего не ответил.
— Послушайте, — продолжил Ник, — с меня хватит. Почему мне учинили допрос из-за рутинного дела консульства?
— Мистер О'Хара, я здесь, чтобы задавать вопросы, а не отвечать на них.
