«Сла-а-авься-а-а, Оте-э-эчество-о-о-о на-а-а-аше-э-э-э сво-обо-о-о-одное-э-э-э», - как магнитофонная запись, включилось в его голове.
Затем слова пропали, но осталась музыка.
«Трам-пам-парам-пам-парам-пам-парам», - поползла вверх нота, чтобы потом вновь упасть вниз, словно водопад.
Но какие же там слова?…
Вместо того чтобы допеть припев, он затянул его заново, споткнулся на первой строчке, «пропарарамкал» до третьей. Откуда-то вылезло слово «партия». Было понятно, что оно не отсюда, но что там дальше - хоть умри, стерлось! Он снова быстро, с раздражением прокрутил в голове то, что уже «насобирал». «Братских народов… чего-то там так», - резво продвинулся он на два слова вперед, радостно обернулся к понурому Владу - Муранов все это мог помнить гораздо лучше.
Она уходила. Каким-то бесовским способом выворачивала бедро, подтягивала ногу, перенося тяжесть тела на здоровую, быстро переступала и снова совершала свой сложный акробатический этюд.
Так, значит?! Обошлись без проваливаний в преисподнюю и магического испарения? Просто задурила им головы, заговорила - вусмерть почти что - своими предсказаниями, юркнула за куст - и почесала. С песнями! Нет, с песнями - это они здесь как раз остались. А она - со свистом! Главное - сама подсказала, чтобы они навязчивым чем-нибудь головы забили. И вот тебе пожалуйста - пара строчек гимна, и ее влиянию на мозги - конец. Или это был показательный урок - поступайте именно так, и вам все станет нипочем?
Первым желанием Емцова было догнать и набить Андалузии морду. Но страх оттого, что так быть просто не может, ведь он минуту назад видел, что никого здесь нет, приковал его к месту. Вот подбежит он к ней, а это вовсе не Леонова окажется, а черт его знает кто!…
* * *
Гимн и правда оказался привязчивым. Всю дорогу домой он крутился в голове у Емцова, колол его застывшую от паники память. Дальше второй строчки дело не продвигалось. Безостановочное «трам-пам-памканье» наряду с душившей его тревогой, тонкой струной подрагивавшей где-то уже внутри живота, - все это не позволяло Митьке думать о чем-то еще.
У своего подъезда Митька остановился и набрал знакомые цифры на табло домофона. Дел у него дома - вагон. Бабка сейчас в магазин его пошлет, и какое-нибудь лекарство непременно ей понадобится. И как только Пуля с «письмами счастья» угадал? Вчера вечером Емцов пошел на улицу и рассовал вымученные послания по ящикам в соседнем подъезде. И его бабушка начала заметно поправляться. Полная чертовщина! Но все равно хорошо, что помогло.
