— Знаешь, — рассказывала она с содроганием, — я только что узнала, что мой дурак платит взятки, чтоб его не лупцевали! Он уже месяц платит!
— Кому?!
— Второгоднику по фамилии Брякин. Ну, ты понимаешь, мой мелкий, к тому же он боится пальцы поранить, так всем и сообщает, что их нельзя портить, потому что они музыкальные, и вот парочка крупных парней стала его систематически лупцевать. И все по пальцам стараются бить, чтобы тот ревел. А этот Брякин к моему как-то подходит и предлагает: мол, будешь мне платить, они тебя не тронут, потому что я сильный. Мой думал-думал и стал просить у меня десятку на булочку. Я как дура и давала. А вчера он подходит и просит двадцатку. Я отказываю, потому что две сладких булочки — это перебор. И он заливается слезами: «Что же я Брякину теперь скажу, он же ждет.» Кое-как удалось понять, что десятки на булочки шли Брякину за услуги телохранителя, по пятьдесят рублей в неделю то есть, и этот Брякин не только моего дурака обслуживал, а еще двух мальчиков. Одного из них перевели в другую школу, вот Брякин и решил поднять цену.
— И дала ты ему двадцатку?
— И десятки не дала! И вообще сказала, что вымогателям платить нельзя.
— Он понял?
— Нет, конечно, ушел в школу зареванный.
— И его побили?
— Нет! — подруга вздохнула и возвела глаза к потолку. — Брякин согласился на выполнение домашних заданий. А мой со вздохом сказал: «Не хотела давать на булочку, теперь мне за двоих придется работать».
— Н-да, — вот и все, что могла я ответить.
Конечно, в таком юном возрасте это всего лишь «игры во взятки». Однако когда одному нашему знакомому мальчику светила неаттестация за седьмой класс (восемь двоек), он решил проблему в меру собственного понимания. Занятия в школе уже закончились, учителя подводили годовые итоги, и вот в коридоре школы появился наш Борис. В руках у Бориса была коробка с тортом. Увидев причину своей беды, завуча школы, он рванул прямо к ней: «Вот, это вам». И, не дав опомниться, быстро сделал ноги. «Вернись», — кричала вслед завуч, но только эхо было ей ответом. Не пропадать же торту? Учителя после тяжелого дня быстро сообразили чаек, вскрыли коробку и стали употреблять продукт по назначению, периодически поминая, что, может быть, Боря и не совсем потерян для обучения и можно бы его перетащить в следующий класс, если, конечно, он даст слово не прогуливать уроки. И вот за таким продуктивным разговором они дошли до конца торта. Тут-то вдруг и обнаружилось, что под тортом лежит стыдливо скомканная сотенная бумажка (дело было еще до кризиса 1998 года)! Наш Боря в свои юные годы дал настоящую денежную взятку. Сколько смог, столько и дал. И. ему выставили в качестве годовых оценок полновесные тройки. Совесть, успокоенная тортом с деньгами, почила в бозе.
