– Клянусь, что сильно мешать не буду!
Позднее, вернувшись в Управление, он встретился в своем кабинете с Цыганковым.
– Послушай, Саня, – сказал он, – если ты нашел хороший источник – женщину, но она хочет личных отношений…
– Ну и что, это может здорово помочь в работе. Любовницы – самые лучшие агенты, это еще из Библии известно.
– А ты что, читал Библию? – удивился Сергей.
– Нет, я читал "Библейские истории" одного польского писателя и он, наоборот, высмеивал религию. Так что, брат, вступай в интимные отношения и ни о чем не жалей. Тем более – ты не женат.
– Но у меня есть Рита.
– Глупая постановка вопроса. Все наоборот. Ты не женат, поэтому изменить никому не можешь. И потом, разве женатые мужики не спят с любовницами, нисколько не терзаясь угрызениями совести? А тебе надо переспать для дела, чтобы привлечь к сотрудничеству. Так что, оставь свои моральные колебания и действуй.
– Ты, словно змей-искуситель! – засмеялся Сергей. – Как прошел день? Сохранили приезжее лицо в неприкосновенности?
Цыганков в отличие от него, Забелина, весь день был занят, участвую в сопровождении и охране московской вип-персоны.
– А что с ним сделается? Лицо – на то оно и лицо, помелькало и исчезло. К концу дня отправили в аэропорт. Наверное, – Цыганков посмотрел на часы, – подлетает к Москве. Вообще, скажу тебе, муторное это дело, таскаться следом за боссами в кортеже. Словно присутствуешь на чужом празднике, только в качестве официанта.
– Как говорится: "назвался груздем – полезай в кузов". Заезжали куда или сразу в администрацию? Я новости сегодня не смотрел.
– Да так, несколько объектов посетили. Заехали на металлургический к Генералову, в танковое училище, попутно какой-то детский дом прихватили. Надо же показать, что власть любит детей.
Цыганков снова посмотрел на часы.
– Ты еще задержишься? А то я побегу…
– Да, поработаю.
Было около девяти вечера, когда Забелин окончил все дела, которые наметил выполнить сегодня. Складывая бумаги в сейф и опечатывая его, он внезапно представил, как приедет сейчас в квартиру к Рите. Несмотря на позднее время, она его ждет, приготовила ужин.
На душе его стало тепло как у человека, которому есть куда возвращаться, которого ждут.
"А ведь раньше я этого не чувствовал, – подумал он, – не чувствовал, потому что был один. Когда ты один, то никому не нужен, впрочем, как и тебе никто. Одиночество с одной стороны закаляет – становишься жестким и решительным, нет времени на сантименты, душевные эмоции. А с другой стороны…Ты, словно дерево, теряющее листву. С каждым днем все суше, все прозрачнее, пока ветки не становятся голыми. И никто в лиственной тени не найдет себе отдых. Фу ты, и чего-то меня на такие сравнения потянуло?".
