Всё это время Бондаренко терпеливо ждал в кабинете, закуривая уже вторую сигарету. Плотников появился с покрасневшим лицом, его белесые синие глаза сделались почти прозрачными, с черными точками зрачков. Геннадий подумал про себя, что если Плотников не перестанет активно употреблять, то, пожалуй, цирроз печени в недалеком будущем ему обеспечен.
– Я намерен в ближайшее время решить наш вопрос, – несколько пафосно заявил Михаил Яковлевич, продолжая разговор, как ни в чем не бывало, – если Медведев будет артачиться, то подключу Дергачева. Думаю, что против представителя Президента он не пойдет.
– Будем надеяться! – засобирался Бондаренко, – ну, мне пора. Да, чуть не забыл, к вам хотел зайти предприниматель Матвеев, познакомиться, так сказать…
– Матвеев? – в мозгу Плотникова зашевелились воспоминания, возникли нехорошие ассоциации, – это который…
– Да, да, – кивнул Бондаренко, – он самый, всем известный бизнесмен. С ним надо иметь дело. В последнее время он набирает вес, того и гляди, выдвинется в ГосДуму на следующих выборах.
– Да брось ты!
– Не будьте наивным человеком, Михаил Яковлевич. Бандиты сейчас активно идут во власть. У них появились бабки, солидные капиталы и никто не хочет, чтобы всё в одночасье вдруг улетучилось. Нужны гарантии неприкосновенности, а это может дать теперь наша Дума. Так вы его примете?
– У меня в принципе есть время до обеда, – ответил Плотников, посмотрев свои записи в ежедневнике, – пусть приходит сейчас, пока никто не напросился. А еще лучше, если ты проведешь, вроде как своего знакомого. Я не хочу, чтобы его видел Веревкин. Не исключено, что он может его знать, пойдут разговоры, сплетни – вони не оберешься.
Геннадий посмотрел на своего босса и кивнул головой.
С Матвеевым он договорился сразу, позвонив из кабинета Плотникова по известному ему номеру.
– Пойду его встречу, – сказал он Михаилу Яковлевичу.
– Давай, давай! – разрешил тот, – я пока посмотрю бумаги.
Выйдя в приемную, Бондаренко увидел, что молоденькая секретарь, чуть наклонив голову с заплетенной золотистого цвета косичкой, что-то печатала на машинке. Лицо её обладало правильными чертами с несколькими крупными деталями, которые его не портили: большие глаза, большой рот, прямой нос, несколько удлиненный овал лица.
Геннадий отчего-то захотел похвастаться перед этой, незнакомой ему девушкой.
– Настя, – сказал он со значением, – я сейчас приведу к Михаилу Яковлевичу одного человека на беседу, он просил, чтобы его в это время не беспокоили.
