По-настоящему я удивилась, когда Настя наконец вырулила из лифта. Если честно, то я была не единственной в своем роде – у привратника, у меланхоличного бритта, работающего за стойкой рецепции, а также у продавца шоколадок и чистильщика обуви тоже отвисли челюсти. В первый момент я решила, что у моей подружки началось психическое расстройство и она перепутала день с ночью, а гостиничный холл – с уединением собственной ванной.
Однако, приглядевшись получше, я заметила, что невесомый предмет одежды, который поначалу был принят мною за ночную рубашку, на самом деле является полупрозрачным летним сарафанчиком. Должно быть, Настасья приобрела его в магазине для профессиональных стриптизерш. На ее ногах были сабо без задника на таком высоком каблуке, что она слегка покачивалась при ходьбе.
Я поднялась ей навстречу. Привратник и чистильщик обуви понимающе переглянулись: видимо, они приняли нас за двух влюбленных лесбиянок. Причем мне и моим раздолбанным кроссовкам в этом тандеме отводилась брутальная роль.
– Ты что? – выдохнула я, обретя способность говорить. – Я же специально тебя предупредила, что надо одеться поудобнее!
Настасья сделала обиженное лицо.
– Я и оделась максимально удобно. Я всегда в таком виде по магазинам хожу. И знаешь почему?
– Почему? – машинально спросила я, ожидая услышать в ответ, что продавцы мужского пола отдают ей вещи бесплатно.
– Да потому, что эти туфельки легко скидываются с ноги, и я могу примерить хоть сто пар обуви! То же самое и с платьем. Раз – и его нет! А вот тебе, моя дорогая, придется попотеть в примерочных, – она критически осмотрела меня сверху донизу, – представь, сколько возни будет с одними только шнурками!
Я не знала, что на такое и сказать.
– Но мы же… Мы же… Собирались отправиться на экскурсию! Я думала, что мы сначала осмотрим достопримечательности, – беспомощно возразила я.
Лицо Настасьи окаменело.
– Подруга, ты сошла с ума? Королевская резиденция стоит на одном месте уже черт знает сколько лет. То же самое относится и к Вестминстерскому аббатству, и к колонне Нельсона, и к прочим местам, куда ты так стремишься попасть.
Достопримечательности – это вечное. А магазины – преходящее. Не успеешь и глазом моргнуть, как какая-нибудь нахалка уведет из-под твоего носа уцененный на семьдесят процентов плащ от Вивьен Вествуд, – ее взгляд затуманился, – Мира… Я вижу это… Я могла бы купить пышную юбку и туфельки, как у Сары Джессики Паркер… Я могла бы…
