Я не ответила ему. Вместо этого, я задала свой собственный вопрос:
— Это ты похитил ее?
— Нет, — ответил он без колебаний, — Я этого не делал.
— Тогда докажи это. Если можешь.
— Я предупреждал тебя о ней, не так ли?
Я переключила предохранитель, убедившись, что он увидел это, затем сузила свой взгляд, сосредоточиваясь, куда именно я бы хотела сначала выстрелить. Между глаз, решила я, прицеливаясь. Хоть одно его движение, и я выстрелю в него, оставив вопросы на потом.
— Я до сих пор в догадках, хотел ли ты своим предупреждением помочь или просто поиздеваться надо мной?
Он только засмеялся богатым, хриплым смехом, полным веселья. Звук донесся до меня, мягкий, ласковый.
— Вы, люди, настолько глупы. Положи пистолет, — сказал он. — Если бы я хотел навредить тебе или твоему другу, я бы уже сделал это.
Непоколебимая, я держала свое оружие на взводе.
— Мне все еще интересно, почему ты назвал мне имя Райанны?
Он пожал плечами, его взгляд стал совсем жестким.
— Может быть, я испытывал тебя, — он сделал паузу, — Однако, ты провалилась.
— И ты здесь, чтобы дать мне еще один шанс? Или позлорадствовать по поводу моей неудачи?
— На самом деле я здесь, чтобы предложить тебе сделку. Если ты, такая же честная, как я слышал, то мы могли бы пригодиться друг другу.
Я фыркнула, — Единственное, чем я могу тебе помочь, так это поскорее оказаться в клетке.
Его глаза сузились.
— Я — Кириан де Арр, и я пришел за моей сестрой.
Брат Лилы. Я должна была догадаться. Автоматически я усилила давление на спусковой крючок, но остановилась, прежде, чем действительно выстрелить. Этот мужчина знал о жертвах, и теперь он был втянут в дело, каким-то образом. Живым он будет мне намного полезнее.
— Так ты тот самый аркадианец, который убил больше людей, чем любой другой из ваших родственников?
— Некоторые так говорят, — сказал он без стыда и сожаления.
— Ну что ж, Кириан. Сейчас Лила находится под стражей А.У.Ч., с ее историей насилия и, будучи главным подозреваемым по делу об убийстве, мы имеем право удерживать ее. Я уверена, ты знаешь, что такие преступления караются смертью.
Его лицо побледнело. Ему это определенно было известно.
— И я планирую понаблюдать за ее казнью, — закончила я.
— Она не преступница.
Что-то холодное и жестокое захлестнуло его черты, возвращая лицу естественный цвет. Его глаза заблестели опасностью, как острые кинжалы, изысканные, и смертельные, если к ним прикоснуться.
— Отпусти ее.
— Ага, как же.
— Я бы не стал так резко отказывать на твоем месте.
