Стоит отметить погружённость труда в международный контекст: благодаря широкой системе отсылок к иностранным авторам, читатель вовлекается в диалог с такими кудесниками политического искусства как Никколо Макиавелли, Томас Гоббс, Карл Шмитт, Лео Штраус и др. Механистическая лаборатория Просвещения сменяется тёмным порывом романтизма, и читатель, не состоя ни в каких тайных ложах, делается свидетелем удивительных метаморфоз европейского порядка. Автор помещает под увеличительное стекло правовой философии ряд наиболее близких к современности кризисных эпох, что придаёт труду особую актуальность, ведь "повторяемость явлений и идей присуща чаще всего именно переходным и кризисным периодам истории". Следя за тем, как под влиянием юридических магов трансформировалась реальность европейского "номоса", внимательный читатель может сделать ряд интересных умозаключений и относительно России, где за одно столетие гуманистические идеи, поднятые на знамя сначала Февралём, а потом Октябрём, достигли небывалого разложения, плодя анархию, тиранию и правовой нигилизм.
Храм Закона преисполнен тайных и явных символов. Поэтому далеко не случайно, что обложку книги украшает картина итальянского представителя "метафизической живописи" Джорджо де Кирико. Из простых, грубо очерченных форм, сокрытых полуденной тенью, взмывают ввысь, к солнцу, римские постройки. Не идеальный ли это город? - спросим мы и тут же добавим, уже про себя, - какая цена уплачена за этот идеал?
Андрей Смирнов
14 ноября 2013
0
Культура
TНЕ MATRIXX. "Живые, но мёртвые" ("Союз")
К третьему альбому проект изменил название: "Матрица" поглотила Глеба Самойлова. На афише в Челябинске довелось увидеть маркетинговый ход местных организаторов - "экс-"Агата Кристи", хотя очевидно, что The Matrixx именно как группа состоялась.
Подумал, а какие песни новой пластинки, не считая "Романтики" и бонусного "Психоделического диско" (что были написаны к альбому "Эпилог"), могли бы некогда войти в репертуар "Агаты". По мелодике вполне - "Без головы", "1:1", "Космический десант"; "лето серого цвета" из "Москвы-реки" - напоминает, например, "Серое небо" и "Серый траур" девяностых. Однако некая исступлённость в сочетании с интонацией "иду на Вы" дают понять, что всё происходящее последние годы - совсем иная история. И дело вовсе не в относительной политической активности Глеба Самойлова, хотя он - активный и убеждённый сторонник протестного движения (показательно, что хотя из всех заметных деятелей оппозиции у Глеба Рудольфовича наибольшие, если не единственные, симпатии вызывает Сергей Удальцов). Всё-таки вызов "Матрицы" куда серьёзнее плоских политических претензий, чем грешат мобилизовавшиеся в последние годы на сцене обличители коррупции, пробок и иных общественных язв. Самойлов со товарищи рассматривают ситуацию глобальнее, претензии здесь системного характера, причём вопросы уходят уже на метафизический уровень. И надежд "газированного" социал-демократического образца тут выдавать никто не будет. На Западе подобный вектор - удел маргиналов, поп-рок-звёзды регулярно демонстрируют социальную активность, но в допустимых рамках, Самойлов же использует все возможные неполиткорректные тезисы, формы, образы, опыты.
