Мысли о браслете заставляли меня сомневаться в собственном уме. Во-первых, здравый смысл младенчески пищал мне в ухо, что, вероятно, я преувеличиваю значение этой вещи. Но, с другой стороны, как можно преувеличивать, если украшение, в самом деле, древнее. Во-вторых, если я перестану верить в его древность, то мне придется согласиться, что та записка профессора — сплошная выдумка. Я так глубоко и шумно вздохнула, что Светлана Павловна с подозрением на меня взглянула, сдвинув тонкие очки на кончик своего острого носа.
— Ева, у тебя какие-то трудности? — участливо спросила она. Я к тому времени наваяла свое бессмертное сочинение, и Онегин в моем воображении возвышался большой литературной тенью, мрачной и совсем неизвестной.
— Уже нет, — ответила я и положила кучеряво исписанный листок на священный краешек учительского стола.
— Разве ты не подождешь, чтобы узнать результат? — будто искушала Светлана Петровна.
— На большее я не надеюсь, а меньшего мне не надо, — заключила я неожиданно для себя.
— Что ж, вижу, — лукаво улыбнулась учительница, — у тебя, и вправду, нет никаких трудностей.
Почувствовав себя идиоткой, я в ответ вытянула свою улыбку и попрощалась. Почему-то после общения со взрослыми во мне всегда остается какой-то холодок…
Впрочем, уже с самого утра во мне зреет беспокойство. Наверняка со мной произойдет нечто из ряда вон выходящее. Однако карты, гороскопы и даже кофейная гуща молчат и не подают никаких знаков. Как будто сама судьба стала трусливо прятаться перед грядущим, лишь мне предназначенным событием. Интуиция шепчет мне: то, что произойдет, будет касаться только меня.
Несмотря на смутную тревогу, я решила не торопиться домой. К тому же из школы я сегодня возвращалась одна. Обычно такого не случалось, и поблизости кто-нибудь тараторил об оценках, сплетнях и увлечениях. В крайнем случае, я сама находила себе попутчика по дороге домой. Теперь вовсе не хотелось что-либо обсуждать, тем более слушать бестолковые или назойливые насмешки своих одноклассников. Хотя в моем классе нет тех, кто особо нравится или, наоборот, раздражает меня, я, к сожалению, а может, к счастью, не знаю, как другие ко мне относятся.
Бывает такое, что ты, например, открываешь свой шкаф, а оттуда высыпается все содержимое, да еще вместе с полками. Точно такой же беспорядок был в моей голове. В чем причина? А в том, что после того, как мысль моя исходила все вчерашние круги памяти, я наконец-то поняла… Древний браслет сарматской девушки был все-таки утерян, к тому же у самого подъезда. Видимо, вчера, темным вечером, когда папа на руках вытаскивал меня из машины, я, как спящий младенец, уронила браслет на асфальт, словно это было не сокровище, а обычная пластмассовая игрушка. Вот он — злой рок!
