— Ну, вот что, мне всё понятно, — вдруг заявила она решительно и в то же время горестно.
— Что — понятно? — испуганно отодвинулась Катя. Она привыкла доверять маме решение сложных проблем. По крайней мере, раньше это часто срабатывало.
— А то ты сама не догадываешься. Так похожи могут быть только сёстры. Родные или хотя бы сводные. Понимаешь? — с неприятным нажимом понизила голос бабуля. Бабуля была ещё довольно молодая и уже довольно некрасивая особа, а безапелляционный тон был одним из любимых её тонов.
— Нет, мам, ничего не понимаю, — беспомощно помотала головой Катя.
— Ой, ну, наверняка, твой Егор сошёлся с какой-нибудь… женщиной. Ну, чего ты глаза таращишь? Она родила девочку, похожую на вашу. Гены-то они единокровные — никуда не денешься. Потом та воспитывать не захотела. Куда девать? — Отцу, то есть, тебе и подкинула.
— Ну, это уж ты глупости, — обиженно фыркнула Катя.
— Да? А у тебя есть другая версия?
— Вообще-то, нет. Но это как-то… Егор всегда… Да и с какой стати? — а сама не могла не задуматься, и уже почти сдалась: — Даже если и так, не могут два ребёнка от разных матерей быть так похожи.
Вечером притащилась мама Егора. Выслушав всё и рассмотрев, залилась слезами, стала мерить себе давление, пить таблетки и напыщенно креститься на маленькую кухонную иконку. Вера Александровна была из иной породы бабушек: не молодилась, больше любила болеть, чем быть здоровой, выдвигала постулат о том, что никогда никому не перечит, но при этом не верила никому, кроме батюшки своей церкви да некоторых выбранных наугад целителей.
— Обязательно сходите причаститься, — начала свою речь Вера Александровна. — И спросите у отца Андрея, что это значит. Обязательно надо спросить. Это вам какой-то знак свыше: то ли большой дар — новый ребёнок без родовых мук, то ли наоборот: какое-то предостережение, наказание за грехи.
— Да что ты говоришь, какие грехи? — возмутился Егор, по счастью, уже вернувшийся с работы. Катя очень не любила принимать свекровь у себя дома с глазу на глаз. Ей всегда почему-то не хватало вежливых слов в ответ на охи и вздохи больной и несчастной женщины.
— Какие-какие, грехи, они у нас у всех. И чтобы без разговоров. В воскресенье все вместе идём к обедне.
Кстати, обе малышки на бабушек особого внимания не обратили. Кажется, сегодня им было уже интереснее возиться друг с дружкой, чем со взрослыми и не очень близкими людьми.
* * *
Участковый милиционер больше не появлялся, зато на следующий день квартиру приступом взяла пресса. Девица с большим круглым ртом на мягком лице и её угрюмый кавалер с видеокамерой представились именно так: пресса.
