И ждёшь.
Так и явь — если она начинает капризничать и вести себя как сон, хочется её пристыдить и образумить: «Милостивая государыня».
Когда Егору позвонила жена и выговорила в трубку несколько раз икающим шёпотом: «Лиза-Лиза», он понял, что с дочерью какая-то беда. К беде Егор всегда готов, просто верить не хочется, что это она.
— Сейчас я приеду, только скажи — что?
Катя объяснить не могла.
— Это так странно, у меня…
Ладно, странно — хотя бы не страшно. И он поехал домой.
И вот на бегу, жадно — в редкую растерянную толпу возле дома:
— Что?
Одна захмыкала:
— Вот, ребёночка не то украли, не то подкинули.
Вторая уточнила:
— Да-да, девочку.
Исчерпывающая информация. Третья:
— Мамаша сама какая-то чудная: то орёт — не мой ребёнок, то наоборот, вцепилась — мой. Хотели в милицию…
— Валь, тишь, это ж сам муж.
Ох эти бабки.
— Я и говорю, подменили ребёнка.
Чёрт.
— Где?
— Да домой пошли.
Первое, что увидел Егор, открыв дверь, — Катю с улыбающейся Лизой на руках. И сразу дрожь из пальцев выпала, отлегло. Но лицо у жены? Разве…
Он выхватил у неё дочку, уже спокойнее стал осматривать, ощупывать.
— Что же случилось? Лизука…
Катя тоскливо покачала головой:
— Нет, Егор, наша Лизука там.
Сквозь щель приоткрытой двери желтел краешек детской кроватки. Там дочка обычно спит днём. Не понял.
Он шагнул в комнату с ребёнком на руках.
— Только не буди, — и голос у Кати споткнулся, ударился о край двери.
— Я-а-а не понял.
— Я тоже ничего не поняла.
Ещё одна девочка. Спит. Похожа на Лизу. Егор опустил ребёнка на пол и посмотрел на жену.
— Где ты её взяла?
Видно, во взгляде его было не только изумление, но и угроза. Катя резко опрокинула лицо к окну и заплакала, кончиками пальцев вдавливая слёзы обратно.
* * *
Первым прибежал милиционер. Участковый.
— Соседи говорят, вам младенца подкинули?
— Ну, вообще. Можно сказать и так, — попытался встряхнуться Егор. Он никак не мог выйти из ступора, в который вогнал его рассказ жены. — Пройдите на кухню, я объясню.
Немолодой и общительный, а потому какой-то неприятно обжигающий мужчина в сером прошёл, но слушать не стал.
— Фамилия? Так, пишите заявление.
Егор улыбнулся отрешённо и кисло. Из комнаты донеслось детское ляляканье. Может быть, Лиза. А может и та…
— Видите ли, товарищ… господин…
— Зовите меня Владимиром Ивановичем.
— Видите ли, в чём проблема. Так называемый подкинутый нам ребёнок, девочка… Она как две капли похожа… на нашу дочь. Так сказать. По крайней… внешне. Это какое-то необъяснимое происшествие… Явление.
