Николай с угрюмой неподвижностью наблюдал за подкалывающейся в вену анестезисткой.
— Не на сгибе, Аня, ниже по предплечью. Дергаться начнет — выдерет, — пробасил он.
Виновник прерванного в зародыше ужина пока лежал тихо. Но причиной тому была скорее массивная кровопотеря, вогнавшая пациента в состояние апатичной прострации, а не его тактичная вежливость. Хотя, усмехнулся про себя Николай, может быть, парень выкормыш из хорошей семьи, а виноваты лишь обстоятельства.
— Вена готова. Артериальное давление девяносто на пятьдесят, — отрапортовала анестезистка.
— Гормоны по вене, две ампулы. Олег, споласкивайся, раньше сядем…
Впрочем, хирурги и сами были заинтересованы в скорейшем окончании несвоевременной операции. Павел уже входил, подняв на уровень груди простерилизованные ладони. Олег, кивнув, вышел в предбанник.
— Паша, мажься! — крикнул он, намыливая волосатые руки до середины предплечий.
Но доселе тихо почивавший больной при попытке санитарки снять окровавленную повязку с его живота вдруг проявил неуместную двигательную и речевую активность. Худое смуглое тело выгнулось дугой, удерживаемое фиксирующими ремнями на бедрах и запястьях, а желтозубый рот исторгнул порцию отрывистых фраз.
— На каком это он? — поинтересовался Павел.
— А черт его знает. — Рассветов коснулся щеки пациента. — Тебя как зовут? Имя?!
Узкие черные глаза мужчины тупо смотрели сквозь доктора.
— Я — Коля, — указал на себя анестезиолог. — А ты?
Никакой реакции.
— Да-а. Вербальный контакт затруднен, — констатировал врач. — Хреновато…
— Коля, усыпляй его, — форсировал диалог обмывшийся в стерилизационном тазу Олег. — Видишь, не дается. Вводи в наркоз, и начинаем.
Рассветов кивнул:
— Аня! Премедикация без седативных, анальгетики в обычной дозе. — Выждав, пока медсестра введет требуемые препараты, разрешил: — Наркозные.
Держа маску с кислородной смесью над лицом пациента, он наблюдал за постепенным угасанием сознания мужчины.
— Релаксанты, — маякнул врач Анне, когда зрачки сузились, а челюсть безвольно отвисла.
Плотно прикрыв маской рот и нос больного, он сделал несколько медленных, не слишком глубоких, вдохов, вогнав умеренные порции воздуха в легкие расслабившегося организма.
— Интубация. Аня, трахею придержи. — Николай ввел клинок ларингоскопа в ротовую полость. — Отпускай. Так, трубку. — Длинный надгортанник слегка портил впечатление от манипуляции, закрывая вход в трахею. Но двадцать пять лет практики даром не проходят. Пять секунд — и готово. — Аня, проводник. — Придержав рукой трубку, врач подсоединил ее конец к шлангу наркозного аппарата. — Можете работать, — кивнул он хирургам.
