Марси до боли захотелось прикоснуться к нему, погладить блестевшую от пота бронзовую кожу, провести ладонью по золотой цепочке с кельтским крестом на груди. Чтобы не поддаться искушению, она сунула руки в карманы юбки.
Ощутив чей-то взгляд, Келси оглянулся, увидел Александра и женщину за ним. Он думал о Марселе. Она все время не выходила у него из головы, хотя ему такое несвойственно. Он редко тратил время на мысли о женщине, тем более о какой-то определенной женщине, если она не стояла рядом с ним.
Марселла чем-то затронула его душу, и за два месяца он должен разобраться в своих чувствах.
— Привет, — поздоровался он, кладя молоток рядом с гвоздями.
— Кажется, вы действительно тут обосновались.
— У меня есть даже кофеварка. — Он набросил рубашку, хотя не потрудился застегнуть пуговицы. — Хотите кофе?
— Нет, спасибо, я и так уже выпила две чашки.
— Стремитесь к умеренности во всем?
Марси покраснела, став похожей на школьницу.
— В основном это, как я вам говорила, избавляет меня от лишних неприятностей.
— Маленькие неприятности разнообразят жизнь. — Он подошел к Александру с другой стороны. — Я не могу соблазнить вас?
— Уже соблазнили.
Он провел по ее щеке пальцем.
— На третью чашку кофе?
Покачав головой, она положила руки ему на грудь.
— Я должна работать, а не проводить время здесь.
— Я рад, что вы пришли.
Он горел желанием целовать ее розовые губы, ощущать сладость ее рта. После трех дней разлуки он изголодался по ее прикосновениям. Келси всегда подчинялся своим желаниям, и если бы не Александр, мешавший их телесному контакту, еще не известно, чем бы закончился его страстный поцелуй. Он заставил себя оторваться от ее губ, и Марси, глубоко вздохнув, отодвинулась от него.
— Пообедаем вечером?
— Не могу. Я зашла только передать тебе контракт и сообщение от бабушки. Она хочет, чтобы ты пообедал с ней сегодня в ее номере.
— А ты будешь там? — Келси сунул бумаги в карман.
— Нет. У меня другие планы.
— Работаешь допоздна?
— Не совсем.
— У тебя свидание? — спросил он.
— С братом. — Она нахмурилась, в карих глазах мелькнуло беспокойство.
Келси не имел права вмешиваться в ее семейные дела, но он уже понял, что Роджер Таннер — потребитель и пользуется добротой сестры.
— Марселла, не позволяй ему использовать тебя.
— Я могу сама позаботиться о себе и моем брате.
— Надеюсь. Как насчет ленча?
Она взглянула на часы:
— Сейчас только девять.
— Тогда поздний завтрак. Я тут с пяти часов.
— А я с шести. Мне пора возвращаться в офис.
