- Нашла. Везу!
- Жду, моя радость.
Радость Сашика тоже адресовалась не мне, а моему мундштуку.
* * *
Метро выплюнуло меня на Институтскую улицу. Пространство вокруг Октябрьского дворца орало огромными разноцветными афишами. Лето - гастрольный период.
Я зашла с черного входа, бросив направо:
- Я к администратору театра Виктюка.
Охранник кивнул - важно не что вы говорите, а как.
Я сделала шаг…
И перешагнула шестнадцать лет!
Я вспомнила свой первый раз так полно, что захотелось смеяться.
«Первый раз» - так можно сказать о мужчине, а не о закулисье…
Под час поступленья в театральный, я рванула на день в Москву - кто-то из студентов сказал, что Виктюк поставил невероятный спектакль «Любовь».
Я не имела понятия, где и когда его будут играть. Ни билета на премьеру, ни денег на билет у меня не имелось. Решение ехать я приняла за два часа до отхода поезда. Но по дороге мной был разработан блистательный план: от речи «Я приехала из Киева, только чтобы посмотреть его!» до расчета траектории падения в ноги билетеру с криком и плачем «Я умру, если не увижу!…» Я не сомневалась, что попаду. В восемнадцать я вообще не сомневалась в себе.
В Москве я бросилась к театральному киоску и выяснила, что «Любовь» сегодня нигде не идет, не идет совсем и когда будет идти неизвестно. Это не произвело на меня впечатления.
Я узнала у киоскера адрес театра. Там на стене висели содранные афиши «Служанок» и объявление, что в связи с болезнью артиста они отменяются. Я открыла дверь, вошла и потребовала у первого встреченного ответа на вопрос: когда будет «Любовь»? «Администратор театра дальше по коридору», - ответил он. Слова оказались роковыми.
Я бродила по запутанным полутемным коридорам за сценой, дергала по очереди все запертые двери со звенящими за ними безответными телефонными звонками. Я натыкалась на декорации «Служанок» и восторженно гладила их белоснежную красоту. Я слышала голоса, замирала, прислушивалась, шла на звук - безрезультатно. Словно в заколдованном замке, я не могла найти никого. Но я была дома!
Там я повстречала его - необъяснимое, врожденное чувство. Я вышла на сцену и легла на бело-голубую козетку Мадам[15], я смотрела во тьму колосников, как смотрят на небо. Я была дома! Я еще никогда не была за кулисами театра.
Минут сорок спустя я отыскала в вымершем здании женщину, сказавшую, что Виктюк репетирует «Любовь» в ДК ГПЗ, и объяснившую мне, где это находится. Я помчалась туда. Глупость не меньшая, чем рывок в Москву, - надеяться, что режиссер назначает репетиции, подстраиваясь под мой приезд, было так же наивно, как ждать, что он подтасует под меня премьеру… Но он был там. Моя «Любовь» ждала меня. Она знала, когда я приду.
