Задумавшись, я натыкалась на людей и столбы и начинала разговаривать вслух сама с собой. И. В. заставлял нас анализировать вслух - еще одна привычка, кажущаяся в нормальной жизни симптомом шизофрении.
«Богданчик» прильнул к обочине. Я выпрыгнула. Широкая трасса была разделена по центру забором. Чтоб перейти на другую сторону, следовало прошагать метров сто до моста. Но зачем?
Костя не станет помогать мне. И его не остановит тот факт, что он губит меня. Так же, как его никогда не останавливало то, что он губит себя. Мне всегда казалось, что он страшно талантливый - ему просто не повезло, он не нашел своего режиссера, свой театр и теперь вынужден кочевать по провинциям. Но, быть может, в мире больше не существовало его театра - театра, куда он мог прийти в роли наследного принца и заниматься чистым творчеством без помех, без интриг, зная, что все проблемы решит «народное» имя его папы.
Он навечно остался в той, прежней эпохе, где таким, как он, не нужно плясать ни под чью дуду. Аристократом, не желающим жить по законам плебейского времени выскочек. И не живущим…
Последнее время он не живет. Он отторгает жизнь. Он почти не работает. Он перессорился со всеми театрами во всех городах. Он живет на деньги Саши. Он живет - по-настоящему - только на небольшой территории наших веселых вечеринок, с неизменной всю сотню лет программой.
А я?
Возле магазина «Цветы» стояла бочка с квасом. Они объявились несколько лет назад и теперь каждое лето согревали меня своим появлением. Желтая бочка была такой же, как в детстве, и мне казалось, что «КВАС» написано тем же шрифтом.
Я протянула продавщице металлический рубль и приняла от нее пластиковый стаканчик. В детстве квас наливали в пузатые кружки, самую микроскопическую порцию - в граненый стакан. Но пластик не мог подточить моего счастья. Я сладостно опустошила стаканчик и слизнула с губ пену.
Я часто покупала на улице квас ради уютного чувства возвращения в детство. Однажды я пришла к бочке с бутылкой от «колы» и приобрела целый литр. Но оказалось, счастье невозможно поймать в бутылку. Дома квас показался не таким уж и вкусным. Потому что для счастья нужно было все это: сияющий день, бочка, «как в детстве», шаг под тень зонтика, защищающего продавщицу от солнца, краник, из которого льется влага, секунда, когда ты подносишь стаканчик к губам, рыжая пена и холод, обхватывающий разгоряченное небо, - только так, только так…
Я швырнула стаканчик в привязанный к бочке кулек. Было искушение заказать второй - но это была только жажда продлить мгновение счастья, очерченного тенью от зонтика продавщицы. Пить больше не хотелось - вот в чем беда. Нельзя два раза войти в одну и ту же воду. Нельзя. Невозможно…
