Лишь голоса их выдают сейчас,
Как много значит каждая из фраз;
Но ты, внимая этим голосам,
Подумал бы, что паж отходит сам;
В тоске он выговаривал едва
Устами побелевшими слова;
И как спокойна Лары речь была,
Пока в ней смерть хрипеть не начала!
Немного наблюдатель бы постиг,
Взглянув на этот отрешённый лик;
Но на пажа, кончаясь, глянул он,
И нежностью был взор его смягчён;
И на восток тогда рука его,
Поднявшись, указала, — отчего?
Явился ли ему зари приход,
Свет, облака пронзающий с высот,
Иль то, что видел он в стране другой,
Куда теперь указывал рукой,
Была ли то случайность — паж не знал;
Он сердцем это утро проклинал,
И, видеть не желая ясный день,
Смотрел на лик, где воцарялась тень.
Но Лара был в сознанье — на беду!
К дарящему спасение кресту,
Что был ему поспешно поднесён,
Не пожелал и прикоснуться он;
Лишь усмехнулся — сохрани нас Бог! —
Как будто скрыть презрения не мог.
А паж молчал; от Лары он сейчас
Не отводил в отчаянии глаз;
